А теперь взгляните еще раз:
Вот Пин-и – покоряет ветер,
Чуань-хоу – волну усмиряет,
Вот Фэн И – в барабан ударил,
Вот Нюй-ва – чистоту воспевает.
Вверх взметнулись узорные рыбы,
охраняя их колесницы;
Зазвенел бубенец из яшмы,
зазвучал их поездке в лад.
Шестерня величавых драконов
перед ними сомкнула шеи:
Тех, кто в облачных был повозках,
внуки-правнуки едут в ряд.
И китовья чета всплывает,
подпирая повозок оси,
И морских пернатых взлетает
стерегущий их путь отряд.
Но вот они все удалились.
С севера отмель прошли,
С юга в холмах их сиянье.
Тут обогнули Сулин,
Там очутились в Цинъяне. —
Алые губы раскрыв,
фея рассказ повела,
Мне объяснила, что есть
сети от страстных свиданий:
«Жаль, у людей и у духов
тропы различны – о, да! —
Сколько бы лет ни прошло —
нам не встречаться». —
Вот рукавом кружевным
вытерла очи – о, да! —
Слезы волна за волной
льются на платье.
Плачет – порвалась навек
радость свиданий – о, да! —
Сетует – в разных краях
должно остаться.
Случай вовек не придет
страсти отдаться – о, да! —
Светлых Цзяннаньских подвесок
в дар не послать ей.
«Все же в пучине, где я
тьмою великой объята,
В сердце всегда, государь мой,
жить будет воспоминанье». —
Вдруг перестал понимать я,
где пребывает она,
Затосковал я, что феи
дивное скрылось сиянье.
И вот что я сделал после этого:
Я вниз устремился с холмистых высот,
Туда поспешил я, где встретил святую,
Явившейся здесь вспоминается облик,
Оглядываюсь, затаенно тоскуя.
Призываю, святой ее образ
чтобы вновь появился.
Направляю свой легкий челнок
прямо против теченья.
Проплываю я вдоль по реке —
вдруг она возвратится?
И от мыслей все больше и больше
возрастает мученье.
В эту долгую-долгую ночь
я еще не ложился.
Продолжите чтение, купив полную версию книги
Купить полную книгу