– И что, думаешь, эти черти такие места знают?

– Не знаю. Но мне боязно.

Спустя час, так ничего и не найдя, Ярослав и Лада вернулись из леса. Подойдя к месту пепелища, где уже догорала изба, они увидели множество людей, толпившихся вокруг. Слаженные действия поселян не дали огню перекинуться на другие строения, ибо пожарище умело затушили.

Ярослав явственно разобрал печальные разговоры стоявших людей о том, что в избе сгорел почитаемый всеми самый древний житель поселения, столетний старец Доброцвет, который был прозорлив.

Староста селения, Велин Ратмирович Щека, осанистый крепкий мужик стоял рядом с волхвом Богумилом, рассматривая обгоревший труп старца.

– Что кумекаешь, мудрый Богумил? – спросил тихо староста Велин.

Ярослав медленно приблизился к мужчинам, и почтительно встал в трех шагах от них, невольно слушая их разговор.

– Странная смерть, – ответил так же тихо Богумил, не спуская ясного серого взора со сгоревшего живьем старца. – Старец Доброцвет великие премудрости знал. Об огне и об искрах Сварожьих, сам знаешь. Не мог он из горящего дома не выйти. Немощным он тоже не был.

– Вот и думаю, как так получилась, что он в доме горящем сгинул?

В следующий момент волхв Богумил вытянул над обгоревшим трупом руку и провел по воздуху над ним, как будто что-то нащупывая в пространстве.

– Души уже нет… и сильно тело обгорело, не понять ничего, – вымолвил он тихо, чуть прикрыв глаза, сосредоточившись и медленно водя рукой. И когда его пальцы оказались на ребрах погибшего, он вдруг резко распахнул очи и вымолвил: – Род Всевышний! Да ведь убит он кем-то…

– Как убит? Как же это? – опешил Щека.

– В груди его сгустки крови неестественно запеклись. Так бывает, только если сердце вспорото, – объяснил Богумил и убрал руку. Нахмурившись, он добавил: – Оттого-то он из дома горящего не смог выйти.

– Сварог Всесильный, да как же так? Кто ж убил его?

– Неведомо, – глухо сказал Богумил, обводя всех стоящих людей проникновенным взором, словно пытаясь считать мысли окружающих.

– Грех-то какой! Грех! – воскликнул Велин Щека в ужасе. – Кто ж это решился на душегубство такое? Он ведь блаженным старцем был! Это ж ведь страшное кощунство против Светлых Богов, нарушение заповеди Сварога!

– Ты бы не кричал, как ворон, на всю округу, – заметил наставительно Богумил. – Людей напугаешь. Пока мы все как след не прояснили, нечего людям об этом знать. Пойдем лучше отойдем в сторонку, покумекаем обо всем.

– Ужас какой, – тихо отозвался Велин. – Неужто среди нас убийца живет?

– Батюшка! – вдруг окликнула отца Лада, она догнала Богумила и старосту. – Мы их видели! Только догнать не смогли.

Тут же около девочки оказался Ярослав и дернул ее за руку.

– Замолчи ты, сорока! – цыкнул он, явно не желая рассказывать, что они сейчас были в лесу.

Но Богумил уже ухватил главное и, обратив взор на дочку, спросил:

– Кого видели, Ладушка? И про кого это Ярослав говорить мне следует?

Дети оба замолчали.

– Чего умолкли? А? – спросил строго Богумил. – Али не хотите, чтобы мы нашли убийцу, который старца Доброцвета жизни светлой лишил? Не по совести это молчать, когда помочь можете. А вдруг этот нечестивый на кого еще набросится?

– Да духи или бесы это, мудрый Богумил, – вздохнув, ответил Ярослав. – Оттого мы и потеряли их из виду.

– Духи?

– Так и есть. Когда пожарище горело, я их заметил. Двое их было. Они стояли как бы в стороне от всех и тушить не помогали. А когда огонь перекинулся на крышу, они быстро развернулись и в сторону леса побегли. Только бежали они странно, как будто чуть парили над землей. Да так быстро, что я бежал за ними, да не догнал. Едва в чащу лесную они вбежали, так их след и исчез. Явно духи это были.