«Объелся груш…» – тошнит от его кислой физиономии. Изменить своё отношение к нему я не в состоянии, несмотря на все громкие заявления и откровенные признания: как перегорело давно, так и не зажглось искры в душе.

– Не с той ноги встал? – почти ежедневно между нами возникают конфликты буквально на пустом месте: взаимные упрёки, претензии, споры ни о чём, в основе чего лежит неустроенная жизнь и отсутствие перспектив на будущее.

Такое положение дел надоело обоим – поперёк горла уже. Я мечтаю о разводе, но пока это только в планах. Надеюсь, до родов мы решим сложившуюся ситуацию кардинальным путём. Записывать детей на Лихолетова не хочу.

– Снова кошмар снился? Вот, что имел в виду, – пояснил он, акцентируя внимание на слове «кошмар», причём голос прозвучал с нескрываемым сарказмом.

На все вопросы касаемо моих сновидений, отвечаю  одной и той же фразой: «кошмар терзает».

– Ты звала его… – раздражённо сказал, не уточняя, о ком именно идёт речь.

– Заходил в мою комнату? – спим мы, разумеется, порознь. Кроме общего быта и штампа в паспорте нас ничего не связывает.

– Не нужно врываться к тебе в спальню, чтобы услышать, как ты говоришь во сне... стены тонкие… И знаешь, что? – любой скандал всегда начинает Марк: прицепится к ерунде, мелочи – и поехало. 

«Ей-богу, вынос мозга какой-то».

– Что? – какую причину на этот раз придумает?

– На кошмар это совсем не похоже. Ты или плачешь навзрыд в подушку, или стонешь, как шлюха, которую трахают толпой всю ночь безостановочно. Эротический сон? Точнее — порнографический...

– Выбирай выражения, – нет, я не буду реагировать на оскорбительный выпад. Спокойствие дороже. 

Он и так не бережёт мои нервы, беременность его не заботит, как бы ни утверждал обратное. Такое ощущение, будто специально мстит за безразличие.

«Тише-тише, маленькие…» – обняла свой живот. Сыновья активно толкаются – чувствуют всё происходящее со мной.

– Правда глаза колет? Хочешь к нему? – усмехнулся. – Понравилось быть в роли игрушки для постельных утех, нравится, когда пользуются как вещью? Может, ты извращенка? За тобой раньше склонностей к мазохизму не наблюдалось.

– Отстань. Перекуси тем, что найдёшь в холодильнике, а я не голодна, – направилась к выходу из кухни.

Но Марк перегородил мне дорогу и схватил за локоть, впиваясь пальцами в кожу: 

– Всю душу вымотала… растоптала… – прошипел сквозь зубы. – Наизнанку выворачиваюсь, превратился в мальчика на побегушках… а от тебя ни грамма чувств и элементарной благодарности… даже крошечного шанса не даёшь...

– Больно. Пусти… – пытаюсь вырваться, хотя едва ли это удастся.

– Я же люблю тебя! – второй рукой он сжал мой затылок, не позволяя сдвинуться с места.

– Любишь? – упёрлась ладонями ему в грудь. – Не смеши меня! И не преувеличивай свою значимость. Страдальца и жертву обстоятельств из себя не строй: получил повышение – радуйся. 

– Только из-за тебя и согласился! – парирует.

– Да кого ты обманываешь! Так любишь, что завёл любовницу? Не удивляйся, знаю всё, – заметила, как Марк изменился в лице, его перекосило от злости, – приходила твоя женщина на днях... Видимо, думала, я закачу истерику и выгоню неверного муженька из дома. А я не держу. Иди. По сути – ты свободный мужчина, у тебя есть потребности, это нормально. Давай разведёмся, как можно скорее, хватит мучить друг друга! Нас – нет, и никогда не будет! Мы просто живём вместе, – устало выдохнула.

– Диана… – виновато произнёс. – Я не могу отпустить тебя... Я!

Он резко склонился к моим губам и жадно напористо поцеловал, подобно Саиду во сне…