– Что-то заинтересовало, монна Илва? – спросил, не в силах сдержать ехидства.

– Этот мужчина… Он согласился на это добровольно? – кратко зыркнула она на меня, и в ее голосе прозвучали нотки недоумения и жалости.

– Ты имеешь в виду минет? Ну, судя по тому, что он остается твердым, на принуждение не слишком похоже. – Мне жутко хотелось поязвить на эту тему, но что-то в выражении лица Илвы сдержало.

– Жертвы Белых дев тоже всегда оставались твердыми. Почти до самого конца, – став опять безразличной, пожала она плечами. – Они умирали, захлебываясь в экстазе… хм-м… даже тогда, когда многих частей тела у них уже не хватало.

И она указала на стояк парня, исчезающий во рту девушки, и снова брезгливо поморщилась, а я невольно последовал ее примеру и испытал потребность срочно поправить свое хозяйство, убеждаясь, что оно целехонько. И я думал, что ее вывернет?

– Как вышло, что ты видела подобное? – продолжая морщиться, спросил и, кажется, впервые по-настоящему задался вопросом, каким было взросление этой женской особи в том жутком месте, в которое мы с Грегордианом так удачно поместили ее до нужного времени. Все знали, что там она, безусловно, в полной безопасности, никто не захочет сунуться в логово Белых дев, чтобы найти девчонку и как-то навредить будущей супруге архонта Приграничья, а до сплетен о способах их питания и одновременно развлечения нам с деспотом не было дела.

– Я жила там, помнишь? – усмехнулась Илва. – И до определенного момента была любопытным и непоседливым ребенком.

О да, что такое неуемный, сующий нос куда не надо детеныш, я знаю не понаслышке. Но как-то образ везде пробирающегося Ерина никак не вязался в моем восприятии с этой ледышкой. А ведь и правда: она не всегда могла быть такой. Так, испытывать подобие вины за чье-то испоганенное детство я не намерен. Наш мир жесток и беспощаден к слабым. Илва жива и здорова? Да. Значит, ей повезло, и все оправдано.

Парочка на экране шумно кончила в позе шестьдесят девять, и я закрыл ноутбук. Подозреваю, что в случае с этой женщиной начинать нужно с разговоров, а не с наглядных демонстраций.

– Итак, давай прежде всего выясним, чего ты в принципе хочешь от своих отношений с принцем, а потом уже будем искать способы технического воплощения, – произнес, ощущая себя слегка придурком. На кой мне это вообще нужно? – Понимаешь ли, для такой паталог… особенности, как верность одной женщине, со стороны мужчин есть несколько причин и предпосылок. Так называемых однолюбов я для себя делю на несколько категорий. Зовутся они «ленивая задница», «трусливое недоразумение» и «скупердяй обыкновенный». Первых достаточно, образно выражаясь, сытно и разнообразно кормить в одном месте, и ему будет тупо лень податься на поиски экзотики. Зачем, если можно получить все не сходя с места. Со вторыми хорошо работает жесткий контроль и запугивание тем, что в случае измены, они потеряют много-много больше, нежели наживут удовольствия, и у них будет падать каждый раз при мысли сходить налево. Третьи же склонны к постоянству потому, что каждые новые отношения требуют затрат, финансовых или психологических, а они жмутся тратить что-то, в том числе и себя любимых. Поэтому, если ты не станешь от такого требовать душевной и прочей щедрости, твое положение с ним в бе…

– На самом деле, – с неожиданной порывистостью вскинула голову Илва, – ничего из того, что ты перечислил, не прельщает меня. Я хочу того же, что есть у Эдны и Грегордиана. Любви, страсти и исключительности без всяких условий и вопреки всему.