Участники группы Блекэддера не были ни храбры, ни безрассудны, поэтому продвигались они очень осторожно, посылая днем вперед разведчиков, а по ночам охраняя лагерь.

Поэтому, соблюдая осторожность и проявляя бдительность, они благополучно дошли до Бентс Форта. Здесь индеец чокто, немного говоривший по-английски, который оказался в форте, взялся провести их далее к северу по проходу; и по его указаниям они дошли до Бижу Крика, притока реки Платт и одного из самых красивых ручьев в прериях.

Они остановились на ночь так, как это делают в прериях, с фургонами, привязанным друг к другу, так что образовалось окруженное пространство – корраль[4], так вслед за торговцами из Нью-Мекиско называют такой лагерь.

Путники оживленней, чем обычно. Они видят огромную цепь Скалистых гор, с Лонгз Пиком, поднимающим свою заснеженную вершину, как огромный приветственный маяк, показывающий им дорогу в землю обетованную.

На следующий день к вечеру они надеются добраться до Сент-Рейнз Форта, где в безопасности от нападения индейцев, не карауля лагерь, они смогут отдохнуть.

Но в час расслабления, когда они смотрят на Лонгз Пик и его заснеженная вершина еще позолочена лучами заходящего солнца, с того же направления надвигается тень, грозящая поглотить их.

Они ее не боятся. Не видят и даже не знают о ее существовании; собираясь вокруг вечернего костра, чтобы поужинать, они веселы, как только возможно в таких обстоятельствах.

Для многих из них это последняя в жизни еда, как и последний в жизни вечер. Прежде чем солнце снова осветит Лонгз Пик, половина из них будет спать сном смерти – корраль превратится в их кладбище!

Примерно в пяти милях от лагеря эмигрантов и почти в тот же час другая группа разбивает лагерь на равнине.

Между двумя группами путников нет никакого сходства ни во внешности, ни в языке, на котором они говорят, ни в лагерном оборудовании.

В этой группе все всадники, фургонов у них нет, да и палаток нет. Спешившись, они привязывают лошадей к колышкам и пускают пастись, а сами расстилают шкуры буйволов, которые служат им убежищем и кроватью.

Их около сорока человек, и все мужчины. Среди них ни одной женщины или ребенка. Это все молодые люди, хотя есть и несколько исключений.

Чтобы определить цвет их кожи, их следовало бы вымыть: вся кожа, не покрытая набедренной повязкой и кожаными леггинсами, раскрашена, так что не остается ни кусочка естественного цвета.

Вряд ли нужно после этого говорить, что они индейцы, или добавлять, что их раскрашенные и обнаженные по пояс тела говорят, что они «на тропе войны».

Другое доказательство этого – их вооружение. У большинства из них ружья. В охотничьей экспедиции у них были бы луки и стрелы: на охоте племена прерий предпочитают это оружие.[5] Есть у них и копья, укрепленные у седла, а на поясе томагавки. Все вооружены лассо.

Один из них сразу распознается как вождь. Об этом говорят его одежда и украшения, а его поведение и обращение с другими развеивает все сомнения. Его как будто не только боятся, но и уважают, словно не только полученный по наследству пост вождя дает право ими командовать.

И он командует ими – не деспотически, но решительно; тон голоса и осанка говорят, что он не потерпит неповиновения. Когда он спешивается на месте, избранном для лагеря, его лошадь сразу уводит другой человек, а сам вождь, сбросив великолепный плащ их шкуры белого волка, расстилает его на траве и ложится на него. Достав из расшитой сумки трубку и закурив, он задумывается, словно ему не нужно заниматься лагерем; все остальные не мешают ему.