Видимо, Медведю должно было повезти – так и случилось. Он нашел Баха. А может, это Бах нашел его?.. Кто знает?

Неисповедимы деяния Господа и пути его…

…А сколько смешного и нелепого случалось во взводе при участии Рашида! Он просто-таки притягивал к себе, словно большой магнит, все несуразицы и нелепости, которые потом еще долгие месяцы, обрастая подробностями, а иногда и откровенными выдумками, бродили легендами или слухами среди служивого люда. И простые солдаты смеялись от души на редких привалах, в такие сладкие минуты отдыха. А их командиры были рады тому, что смогли отвлечь своих пацанов от тягостей и лишений воинской службы… Да и очень немаловажно было подтвердить свои слова именами конкретных, живых людей, служивших некогда в бригаде, в «этой» бригаде – спецназа ВДВ, а они, такие люди, были, и фотографии их висели на Доске памяти бригады… И Лев, и Медведь, и Бах, да и многие другие…

…Над его, Баха, поступками смеялись многие, весело и от души, а ему что с гуся вода. Но когда Рашид открывал рот, решив для себя, что можно ответить, – смеялись все, а один раз даже вся бригада в полном составе на общем построении. Его удивительно тонкий, восточный юмор просто валил с ног. И сдержаться не было никаких сил. Ни у кого!..

Да вспомнить хоть именно то построение, когда Бах и прослужил-то в бригаде месяц…

Самая безобидная ситуация вылилась в поголовную ржачку.

А все очень просто – сержант Бахтеяров был смугл чрезвычайно. Даже среди азиатов Рашид выделялся – каждый знает, что даже «русаки»-альпинисты, проводившие много времени в горах под лучами высокогорного ультрафиолета, имели загар покруче, чем после целого лета на Канарах, а что же говорить о местном аборигене…

Ну а в морщинах его лица и шеи не посвященным в секрет виделся натуральный деготь. На этом попадались по очереди Медведь, Чукча и комбат Дзюба. И вот теперь пришла очередь командира бригады, заслуженного, боевого полковника, ненавидевшего в армии больше всего на свете неопрятного солдата. Это была болезнь. Комбриг, случалось не раз, мог простить солдату, или сержанту, или даже прапорщику некоторые проступки или нарушения, мелкие, при условии, что в тот момент провинившийся был опрятен.

А потому строевой смотр в бригаде был явлением обыденным и до боли привычным. Просто все знали, что и как…

В тот раз общее построение было не совсем обычным – по бригаде расползлись слухи, что с очередным «пропеллером» из штаба армии прибыл офицер по особым поручениям и привез с собой приказы о присвоениях очередных (да и внеочередных) званий офицерам и большой кофр, видимо, с наградами для личного состава… Кандагар был не самым желанным местом для штабных, потому и залетали они сюда не чаще чем раз в 6—8 месяцев… Проще говоря, в бригаде царило некое «подпольное» возбуждение в ожидании не особо приятного, сопутствующего сему мероприятию смотра как неминуемого и обязательного приложения, в нагрузку, так сказать, к дефициту…

…Батальоны выстроились на центральной площади города, сияя и даже благоухая истинно военно-народным «Русским лесом»[37]. Полковник горным орлом осматривал эти стройные ряды и предвкушал…

Вручение новых погон и наград заслужившим прошло без особой напыщенности потому, что первые же двое сержантов своих медалей не дождались – за день до прибытия «высокого гостя» они погибли в очередном рейде – в Кабуле об этом, естественно, знать еще не могли… Но тем не менее настроение царило приподнятое…

А потом начался смотр… И, естественно, полковник пошел первым делом к своим разведчикам – к своей элите. И на первых же шагах осмотра личного состава комбриг наткнулся на Рашида Бахтеярова…