– Извини. – Мартин смутился. – Я знаю. Что это я, в самом деле…

В доме стояла полная, жутковатая тишина. Ни звука, кроме эха их шагов по каменному полу холла. Интересно, подумал Мартин, если бы мы не знали, что в доме труп? Ну, тихо и тихо… ничего жуткого.

– Вон там, – почему-то прошептал он, хотя никаких причин таиться не было.

Паула шла за ним следом. Мартин открыл дверь. Вонь, которую они почувствовали, едва вошли в дом, стала заметно сильнее. Ребята были правы – весь пол покрывали дохлые мухи. Запах стоял довольно сильный, но не такой, каким, наверное, был вначале.

– Не вчера это случилось, – заметила Паула. – Мухи попировали на славу.

– Никаких сомнений. – Мартин поморщился.

Во рту появился отвратительный сладковатый привкус. Мартин собрался и двинулся к трупу, сделав Пауле предостерегающий знак – лучше ей остаться на месте.

Она мысленно согласилась. Чем меньше полицейских башмаков будет здесь топтаться, тем лучше.

– Да… – выдохнул Мартин, борясь с подступающей тошнотой, – о естественной смерти говорить тут не приходится.

Несмотря на то что труп был в очень плохом состоянии, не оставалось сомнений в том, что череп покойника был размозжен сильным ударом. Мартин повернулся и вышел из комнаты, Паула за ним. Он жадно вдохнул несколько раз свежий осенний воздух. Тошнота немного отступила.

– Это убийство, – сказал он подошедшему Патрику. – Работа для Турбьёрна с его ребятами. Нам здесь больше делать нечего.

– Понятно. – Патрик задумчиво кивнул. – А не могу ли я…

Он оборвал себя на полуслове и выразительно посмотрел на коляску.

– Давай, – бледно улыбнулся Мартин, все еще борясь с тошнотой. – Я пригляжу за малышкой.

– Ци-ты, – сообщила Майя, показала на цветущую клумбу и разулыбалась.

– А ты тоже заходила?

Паула кивнула.

– Не особенно приятное зрелище. Думаю, он там с весны сидит. Во всяком случае, это моя оценка. Навскид, так сказать.

– Ты, наверное, всего нагляделась в Стокгольме?

– Такой срок – редкость. Пару раз, может быть, видела, не больше.

– Я зайду на секунду, лишняя пара глаз не помешает… у меня, собственно, отпуск по ребенку…

Паула улыбнулась.

– Трудно удержаться? Понятно… Но Мартин, кажется, справляется…

Мартин сидел на корточках рядом с Майей и что-то бормотал, показывая на еще не отцветшую клумбу осенних астр.

– Мартин – скала. Во всех смыслах, – заверил Патрик и направился в дом.

Он появился через несколько минут.

– Согласен с Мартином. Никаких сомнений – здоровенная рана на голове.

– Ничего подозрительного. – Из-за угла появился слегка запыхавшийся Мельберг. – А там что? Ты видел, Хедстрём?

– Конечно же, убийство. Ты позвонил техникам?

– Сейчас позвоню. Я же как-никак шеф в этой психушке, – произнес Мельберг вроде бы шутливо, но одновременно и значительно. – А что ты, собственно, здесь делаешь? У тебе же отпуск по ребенку, а ты выскакиваешь откуда-то, как черт из табакерки.

Он повернулся к Пауле и продолжил:

– Никак не привыкну к этим новомодным штучкам: мужики сидят дома и меняют подгузники, а бабы в мундирах ходят с пистолетами. – Он осуждающе покачал головой и пошел к машине звонить криминалистам.

– Добро пожаловать в полицейское управление Танумсхеде, – сухо прокомментировал Патрик и получил в ответ веселую улыбку.

– Не бери в голову, таких полно. Если бы я обращала внимание на динозавров, давно бы вымерла сама.

– Хорошо, что ты это понимаешь. А Мельберг, по крайней мере, последователен – он ко всем так относится.

– Утешил, – засмеялась Паула.

– Чему смеетесь? Над собой смеетесь? – С Майей на руках подошел Мартин.