Вскоре появился и сам хозяин замка. Росвита поставила на стол последние приборы и тактично удалилась. Мы остались одни.

6. Глава 6 Небесные чудовища

— Я понимаю, что барону, хозяину замка, ужинать на кухне не пристало. Наверное, вы удивляетесь, чего это мне в голову взбрело, — ворчливо сказал полковник, отодвигая для меня стул.

— Вовсе нет, — улыбнулась я. — Догадываюсь, чем вызвана ваша прихоть.

Он оглядел кухню и шумно вздохнул.

— В детстве я проводил тут куда больше времени, чем в замке. Сами понимаете: сына конюха в господских покоях не привечали.

Он занял свое место, взял приборы, пожелал мне хорошего аппетита и не спеша принялся за еду. Я же изо всех сил старалась соблюдать правила приличия и не запихивать в рот куски пирога и телятины двумя руками.

— Мне тоже здесь нравится, — призналась я, когда немного утолила голод. — Теперь здесь стало уютно. Куда уютнее, чем в холле с часами. Скажу честно: тот первый ужин в замке стал для меня тяжким испытанием.

— Да, я заметил. Вы сидели за столом очень тихо. Робкая, бледная. Глаз лишний раз не поднимали. Было интересно за вами наблюдать. Мне тогда подумалось, что вы — девушка храбрая. Так оно и оказалось.

От его слов я зарделась. Пожалуй, я заслужила звание «храброй девушки» — после всех-то событий! Особенно приятно было получить эту похвалу от такого человека, как полковник.

В дверь поскреблись; Август поднялся и впустил Кербера. Пес бодро процокал когтями по полу, подбежал к столу и положил голову мне на колени, с надеждой кося глазом на тарелку с мясом. Железные скобы в собачьей груди царапали мне ногу, но я терпела. Морда Кербера выражала неописуемое блаженство, прогнать его было бы верхом жестокости.

— Не кормите его со стола, — предупредил Август, и я вернула в тарелку кость, которую собиралась предложить полумеханическому псу. Кербер проводил ее разочарованным взглядом, но тут же отвлекся, потому что в кухню заявился второй непрошеный гость.

Фил не спеша прошествовал от двери к столу, потерся боком о ботинок полковника, о ножку стула, выгнул спину и коротко зашипел.

Кербер послушно отошел и улегся у печи. Теперь кот запрыгнул мне на колени, со вкусом зевнул, свернулся и затих.

— Весь личный состав прибыл, — заметил Август.

Он расправлялся с жареным цыпленком и совсем не смотрел в мою сторону, но меня не покидало ощущение, что думает он о том же, о чем и я: как уютно мы сидим вдвоем, в теплой кухне, почти по-семейному. И, быть может, он тоже чувствовал легкую неловкость. Во всей этой ситуации было много непривычного и волнующего.

Солнце бросало косые лучи сквозь витражные окна, на полу горели цветные пятна. Мурчал кот, позевывал пес, потрескивали угли в печи.

Я поднялась, чтобы принести овощи. Поставила тарелку перед Августом и продолжила хлопотать, стоя близко, почти касаясь бедром его правого локтя: что-то двигала на столе, поправляла, но при этом украдкой разглядывала полоску загорелой кожи в расстегнутом вороте его рубашки, и бьющуюся жилку на его шее, вдыхала знакомый аромат гвоздики и меди.

Он был весь передо мной — энергичный, крепкий мужчина, и я представила, как мы проводим долгие годы вместе, в этой кухне… И я целую его в щеку, шутливо тормошу за плечи и таскаю лучшие куски из его тарелки.

Август протянул руку и взял стакан, затем поднял голову и посмотрел прямо на меня. Его взгляд был непроницаем, но у меня отчего-то перехватило дыхание. Я торопливо вернулась на свое место.

Он продолжал следить за каждым моим движением. Коснулся губ салфеткой, и поднес стакан ко рту. И все это время не отводил от меня глаз. Смотрел пристально, полуприкрыв веки, а я сидела, словно загипнотизированная.