И столкнулась взглядом с мадам Белиндой!

Учительница стояла в дверях и, судя по полному ужаса лицу, слышала большую часть разговора. С минуту они ошарашенно смотрели друг на друга.

– Извините, мадам… – хрипло выдохнула Розалин.

Но пока она прочищала пересохшее горло, мадам Белинда пришла в себя. Так и оставив дверь открытой, она грозно двинулась к ученице.

– Что вы себе позволяете, мисс Ферроуз! – возмутилась она, поправив трубку на аппарате. – Телефоном запрещено пользоваться в учебное время! Да еще без разрешения!

Розалин не могла вымолвить ни слова, бессмысленно наблюдая за каждым движением учительницы.

– Между прочим, за подобное нарушение полагается наказание, – продолжала та, не глядя на Розалин.

Она сердито выровняла стопку бумаг на столе.

Розалин по-прежнему молчала. Если мадам Белинда слышала разговор, то поняла, что Лиз угрожает опасность. Неужели она просто закроет на это глаза и сведет дело к школьному наказанию?

– Вам запрещено сегодня покидать свою комнату! – заявила та, заставив горячую волну гнева разлиться по телу Розалин. – Я запру вас! И сообщу о ситуации мадам Арлетт!

– Она все знает, – выдавила Розалин, имея в виду ситуацию с Лиз.

Руки мадам Белинды, продолжавшие наводить порядок на столе, замерли, и она испуганно взглянула на ученицу.

– Да, она знает, что случилось с Лиз! – обрела Розалин дар речи. – Но не пойдет против мэра, а я – пойду!

На лице мадам Белинды появилось обычное надменное выражение.

– Ваша самонадеянность поражает, мисс Ферроуз! – произнесла она. – Но ни к чему хорошему не приведет!

И, не дав Розалин возможности ответить ей гневной тирадой про жалких трусов – учителей, продолжила немного мягче:

– Я не могу позволить вам вмешиваться в это. Я запру вас для вашего же блага. Вы всего лишь школьница, мисс Ферроуз!

Она указала на дверь.

– Идемте!

Но Розалин не собиралась сидеть взаперти, когда Лиз нужна помощь! Она вытащила из кармана револьвер и направила на учительницу.

– Вы останетесь здесь, а я пойду куда мне угодно, – твердо сказала она.

При виде оружия лицо мадам Белинды вытянулось. Она сорвалась с места и, пробежав мимо Розалин, захлопнула дверь.

– С ума сошли, мисс Ферроуз? – прошипела она. – Если кто-то увидит…

Но Розалин не опускала револьвер.

Мадам Белинда обреченно смотрела на нее.

– Вы думаете, что умнее взрослых, потому что у вас есть оружие? Что с ним сможете противостоять человеку, который держит в страхе весь город? Сэр Уоррен опасен! Его так легко не напугать!

– Просто дайте пройти! – велела Розалин.

– Вы окажетесь там же, где мисс Браун, поймите! – не сдавалась учительница.

– Мне все равно! Я не могу бросить ее в беде! – заявила Розалин, чувствуя, что вся дрожит. – Если у меня есть хоть крошечный шанс, я должна его использовать!

Воцарилось молчание. Мадам Белинда долго смотрела на нее, а потом сказала:

– В сквере за кустами шиповника в школьной ограде есть лаз. Ты можешь выбраться там.

От удивления, что поборнице дисциплины известен их тайный ход, Розалин едва не уронила револьвер.

– Я скрою твое отсутствие до конца дня, так что, если передумаешь… – продолжала учительница.

Розалин быстро спрятала револьвер в карман.

– Спасибо, мадам! – искренне сказала она.

Мадам Белинда опустила глаза и отошла от двери. Уже очутившись в коридоре, Розалин услышала ее тихий голос:

– Они быстро на мне поставили крест…

Розалин побежала за своим пальто, а фраза крутилась в голове навязчивым эхо. И только у школьной ограды она поняла, что мадам Белинда цитировала Киплинга:

Они быстро на мне поставили крест,