Плут лишь пожал плечами.

– Все очевидно, разве нет? – довольно резко отозвался он. – С тех пор как вы со снежным мальчиком устроили себе ссылку, я волновался, что Железки все равно тебя разыскивают. Вот и явился разузнать, что да как. И, кстати, не зря. Так кого из Железяк ты взбесила в этот раз? Глюка, кажется? Первый из полководцев Машины… умеешь ты выбрать, принцесса.

– Позже. – Из тени выскользнул Грималкин, распушив по ветру хвост. – Человек, из-за попытки тебя похитить среди новоорлеанских фейри вспыхнул бунт, – объявил кот, впившись в меня взглядом золотистых глаз. – Нужно уходить, пока еще чего-нибудь не случилось. Я больше не намерен устраивать спасательных операций. Наговоритесь, когда попадем к Лэнанши. За мной.

Он потрусил по улице, высоко задрав хвост, и лишь раз обернулся – глаза сверкнули в темноте и погасли.

Я высвободилась из объятий Ясеня и шагнула навстречу Паку, надеясь наконец поговорить. Я так соскучилась! Он ведь был мне лучшим другом, я хотела, чтобы все опять стало как прежде, чтобы мы втроем – против целого мира… Но едва я двинулась к нему, Пак отстранился, как будто не мог стерпеть моей близости. Он в три решительных шага преодолел расстояние до угла, за которым скрылся Грималкин, и с ухмылкой обернулся к нам, лишь кудри вспыхнули огнем в свете уличных фонарей.

– Ну, голубки? Идете или как? Не могу дождаться, так хочу увидеть физиономию Лэн, когда вы объявитесь под ручку. – Он хищно осклабился и сверкнул глазами. – Знаете, я слышал, она делает жуткие вещи с теми, кто ее раздражает. Будем надеяться, она не вытянет из тебя жилы, чтобы натянуть на арфу, принц.

Пак неприятно подмигнул нам и скрылся в темноте вслед за котом.

– Он меня ненавидит, – вздохнула я.

Ясень хмыкнул:

– Нет, думаю, это чувство предназначено исключительно для меня.

Я промолчала. Тогда он жестом предложил поспешить, и мы рука об руку пересекли улицу.

– Плут тебя не ненавидит, – продолжил принц на ходу. Тени в неровном свете уличных фонарей угрожающе вздрагивали. – Он злится, но скорее на себя. В конце концов, у него было целых шестнадцать лет, чтобы что-то предпринять. Сам виноват в том, что я его обошел.

– Так это что, соревнование, что ли?

– Если тебе угодно.

Я дернулась было вслед за Паком и Грималкиным в проход, но принц удержал меня за руку и привлек к себе, поглаживая по спине, по лицу.

– Я уже лишился из-за него девушки, – тихо проговорил Ясень, накручивая мои локоны на палец. Его голос был спокоен, однако по лицу скользнула мимолетная тень застарелой боли. – Больше такого не будет.

Он легко прижался лбом ко мне, впился в меня ярким взглядом серебристых глаз.

– Пока я жив, я не отдам тебя никому. Никому – включая Пака, лжекороля, никому, кто попытается тебя отнять. – Он смотрел так пристально, что мне было трудно дышать. – Наверное, следовало тебя предупредить, что у меня есть некоторая склонность к собственничеству.

– Не заметила, – прошептала я, пытаясь, чтобы слова прозвучали беспечно, однако получилось с трудом. – Все в порядке… я тоже от тебя не откажусь.

Взгляд у него смягчился, принц склонил голову, коснулся своими губами моих… Я обхватила его за шею, закрыла глаза, вдыхая его запах, забывая все вокруг… хотя бы на мгновение.

– Эй, голубки! – Окрик Пака разбил тишину, звонким эхом отразившись в темноте. Ясень с сожалением отстранился от меня. – Снимите себе, что ли, комнату в отеле? Думаете, нам интересно наблюдать, как вы тут лижетесь?

– В самом деле, – раздраженно поддакнул Грималкин. Я поморщилась: неужели даже кот теперь на стороне Пака? – Поторопитесь, или мы вас тут бросим.