Однако она и пальцем не пошевельнула.

«Мне даже не нужно смотреть. Я помню все в деталях. Значит, в пене… весь. И на животе тоже… пена. – Даня представила, как малюсенькие пузыри щекочут ладонь, сопротивляясь ее движению, и лопаются, а потом пальцы натыкаются на упругую кожу живота. Вода наверняка уже наполовину слита,  сверху осталась пена. И блестящий клочок пузырей во впадинке пупка. – А ему уже есть восемнадцать… да… Интересно, кто уже трогал его? Кого он к себе подпустил? Он ведь не любит прикосновения. Но ведь пустил… кого-нибудь. Кто это был? Она была красивой? А какое было у него лицо при…»

Вибрации мобильного всполошили Даню. Она окончательно скатилась с кресла.      

– Да? – Ответила осторожно. Главное, не показать, что запыхалась, пока с пола вставала. И могла бы поменьше елозить на кресле, раны на руках и синяки на спине опять напомнили о себе.  

– Ты ждешь? – Яков был на удивление спокоен. Будто и не было никакой провокации в его адрес. 

– Нет, я ушла.

– Врешь.

– Ладно, вру. Что за шухер? Я вообще-то собиралась наконец-то добраться до дома.

– Жди.

– Сколько еще?

– Жди. Я уже иду.

– Знаешь, впредь требую конкретики. Что-то вроде «сделай это, потому что» и бла-бла-бла. Великий и ужасный обоснуй мне нужен. Понял?

– Жди, потому что я сказал тебе меня подождать.

И мелкий паразит отключился.

Даня уставилась на мобильный в собственной руке. Почему эта сенсорная пластиночка не Принцесса, и ею нельзя шарахнуть об стену?

«Только не гробь оставшиеся средства связи. – Она присела обратно в кресло. – Надо уже придумать более действенные способы избавляться от злости. Упражнения для дыхания? Пазлы? Что-то мне подсказывает, от всего этого я только сильнее раздражусь».  

Дверь в коридор открылась. Даня замерла, настороженно прислушиваясь к звукам приближающихся шагов. А затем из-за угла показался Яков.

Хорошо, что она сидела в кресле. Так вся ее выдержка благополучно ушла на поддержание безразличия на лице.

Паршивец приоделся. Поверх темно-фиолетовой футболки натянул белый кардиган, доходящий до бедер. Он был расстегнут, как и длинное пальто с крупными серебристыми пуговицами. Черные брюки, напоминавшие фасоном джинсы, лишь слегка очерчивали стройность ног, а не обтягивали, как его излюбленные спортивки. Концы брючин собрались в складки и аккуратно уместились на ботинках, поблескивающих крупными заклепками. На шею мальчишка небрежно повязал светло-фиолетовый шарф, а ворот пальто поднял. Длинные волосы были собраны в высокий хвост. И сомневающиеся теперь могли воочию убедиться, насколько идеальными и пропорциональными были черты лица Якова.

Было ли дело в том, что мальчишка полностью открыл лицо, или в самой манере подачи себя, но в этот раз Яков выглядел как парень. Безусловно, нежные линии скул, губ и всего остального никуда не делись, как и завораживающая аура женственности. Высокий стройный и да, миловидно красивый – даже слишком. Но все же парень.

– Я пришел, – объявил Яков и прислонился к стене, как-то заковыристо и ненадежно пристроив на поверхности локоть. Расслаблен и как будто уже готов к фотосъемке. – Ну? Ты жива? Глаза у тебя какие-то стеклянные.

– Все нормально. – Собственный голос показался Дане деревянным. Деревянная стружка, плавающая в нематериальном потоке беспросветной чуши, которую она себе надумывала.

«Нормально. – Внутри у Дани бушевала буря. – Я всего лишь воображала, как выглядит твое тело в пене. А, и еще просто раздевала тебя в мыслях. Ничего такого».

Удерживая на лице каменное выражение, девушка принялась лихорадочно крутить в руках мобильник.