Я кивнула. Сглотнула. И заговорила тихим голосом:

- Я хочу, чтобы вы оставили мою маму в покое, позволили ей и вашему отцу быть вместе.

- Ого. Не много ли ты просишь, омега? И почему мы должны выполнить твоё требование?

- Это… - замялась я, - не требование. Я предлагаю сделку. Вы – альфы. Я - омега. Вам нужна женщина, мне – защита. Я знаю, что через год вы собираетесь уезжать. Я буду вашей омегой весь этот год, если вы позволите нашим родителям быть счастливыми вместе.

Позади раздался удивлённый свист, недоверчивое фырканье. Альфа у окна, тот и вовсе зарычал. А Лют расслабленно откинулся в кресле так, что его лицо наполовину скрылось в тени. Я видела лишь его наглую ухмылку, которая с каждым мгновением становилась всё шире и шире, обнажая удлинившиеся белоснежные клыки. Он спросил:

- Просто сказочное предложение. Добыча сама просится к нам в лапы. И на что ты готова, омега, ради своей мамочки?

Последние слова были сказаны почти шёпотом, но будто громом прозвучали в воцарившейся вокруг тишине.

Я громко сглотнула. Сама вздрогнула из-за того, как шумно это получилось.

- На всё, - хрипло сказала я. – Но только один год.

Несколько секунд молчания показались мне вечностью.

Лют чуть подался вперёд, опустив руки на свои широко расставленные бёдра.

- На колени, омега. Докажи нам, что ты этого действительно хочешь, - он ещё шире расставил свои ноги и поманил меня к себе пальцем.

Я ждала чего-то подобного. Понимала, что не в шахматы иду в их логово играть. Но такая грубость, всё же, была неожиданностью. Но мне это нужно даже, пожалуй, больше, чем им. И ради этого я пойду на всё. Я переживу этот год, каких бы унижений он мне не стоил. А затем создам свою жизнь такой, какой её хочу видеть я .

Я сделала шаг. Второй. На мгновение замерла. Никто меня не остановил. Не засмеялся, сказав, что ЭТО было лишь шуткой. И тогда я сделала следующий шаг…

Всего несколько шагов отделяли меня от альфы. Но мне показалось, что я преодолеваю их целую вечность. Когда я на мгновение замерла между его широко раздвинутых ног, его тёрпкий, опьяняющий запах чуть не лишил меня сознания. Только мысль, что от того, что сейчас произойдёт, зависит не только моё будущее, помогла мне удержаться на дрожащих ногах. Я не могла заставить себя посмотреть на то, что топорщилось в штанах Люта. Я смотрела в его глаза, сверкавшие из тени переливающимся серебром.

Мои ноги дрогнули и я стала медленно опускаться перед ним на колени. Чтобы не упасть, мне пришлось опереться дрожащими пальцами на его бёдра.

Я боялась.

Боялась того, что должно произойти. Боялась, что покажусь ему слишком неумелой и буду жестоко высмеяна. Боялась, что не сдержусь, и упаду в обморок.

Всего за мгновение до того, как мои колени должны были коснуться земли, его пальцы сомкнулись на моих запястьях, а его лицо вынырнуло из тени. Я впервые видела такие глаза. Серо-голубые, с такой ярко сверкавшей вокруг радужки каёмкой, словно её посеребрил лунный свет. Ещё мгновение, и он резко дёрнул вперёд мои руки, выбивая из-под них опору, и подался вперёд. Его пальцы будто клещи впились в мои ягодицы, подбросили, не выпуская меня вверх и закинули меня… к нему на колени.

- Я имел ввиду «КО МНЕ на колени», омега.

Сквозь его рык звучала открытая насмешка. О, да! Не я была первая, и не я буду последней, кого эти волки жестоко поднимали на смех.

- Хотя мне нравится твоя испорченность.

Лют крепко держал меня за талию одной рукой, другой жёстко схватил за волосы и заставил прогнуться в спине. Мои ноги лежали по обе стороны от его бёдер, и даже если бы я хотела, я не смогла бы пошевелиться.