Кровь ударила в голову Сони, по коже точно пробежал электрический разряд, в области затылка возникла пульсация. Еще немного – перекинется в волчицу и выпрыгнет  прямо в окно. Часто задышала и сконцентрировалась, чтобы удержать зверя внутри. Весь ужас ситуации в том, что Соня, когда обращалась, потом почти ничего не помнила. Может, ещё и поэтому опасалась выпускать внутреннюю сущность наружу. А уж в данных обстоятельствах…

Волчица внутри бесновалась, и Соня не могла найти причину ее поведения. Нет, сама эта причина более чем понятна. Она, вернее, он, сейчас совершенствует свое и без того совершенное тело. Загадка в том, почему волчица реагирует на него столь остро...

В голове мелькнула сумасшедшая мысль. А вдруг он её пара? Не потому ли волчица так отчаянно рвется к нему? Страстно желает прикоснуться... Да чего уж скрывать – отдаться? Хочет снова почувствовать, как напрягшейся член упирается в её ягодицы.

И Соня не выдержала. В конце концов, она не девочка. Пусть её сексуальный опыт невелик, но сейчас не те времена, когда секс на первом свидании порицается. Хотя, какое тут свидание! В принципе, можно даже найти себе оправдание – луна и отсутствие морали в среде сородичей!

Больше Соня не раздумывала. Уже потом, оглядываясь назад, она пыталась понять, что же с ней происходило в тот роковой день. Пришла к выводу, что руководствовалась инстинктами. Самыми древними. Основными. Звериными.

Волчица утробно заурчала, осознав, что Соня, как была в майке, одолженной Денисом, спускается вниз. Шлепая босыми ногами, бежит по деревянной лестнице и устремляется к двери, ведущей во двор.

Денис ждал.

Когда Соня появилась на улице, он уже стоял на ногах и неотрывно смотрел на дверной проём. Знал, что она идет. Его глаза горели неистовым огнем. Грудь ритмично вздымалась и опускалась, выдавая бешеное дыхание. В свете луны Соня отчетливо видела, как рот мужчины искривился в диком оскале, словно он из последних сил удерживает зверя внутри себя.

Соня замерла в паре метров от него. Раздирали самые противоречивые чувства – страх перед большим зверем и жажда обладать им – необъяснимая, пылкая, грозящая выжечь изнутри, если не удовлетворить её.

– У тебя есть минута, чтобы подумать, – голос Дениса в ночной тишине прозвучал напряженно. – Я даю тебе возможность уйти. Хотя обычно этого не делаю. Останешься... Никаких сожалений, упрёков. Я дам тебе то, чего хочет твоя волчица. Но по моим правилам. Правилам сильнейшего.

Соня сглотнула образовавшийся в горле ком. Денис открыто сказал, что она должна будет подчиниться ему. В обычной жизни Соня сочла бы такое заявление абсурдным и поспешила уйти. На территории же оборотней... Сильнейшая волна жара и предвкушения разлилась по телу, собравшись тугим узлом внизу живота.

– Я... не могу уснуть, – глухо ответила и сделала шаг навстречу.

Шаг, который решил всё.

Денис, продолжая неотрывно смотреть в лицо Сони, двинулся к ней. Его движения были плавными, скользящими, обманчиво медленными. Она понимала, что если сейчас, в эту самую секунду, сделает шаг назад, он настигнет и возьмёт то, что так опрометчиво предложила.

– И, боюсь, не уснешь до утра, – сказал Денис, останавливаясь напротив, чем вызвал судорожный спазм внизу живота.

Крупицы благоразумия, пульсирующие в воспаленном разуме, подсказывали, что её действия продиктованы животными инстинктами. Но сейчас они казались естественными, жизненно необходимыми. Остальное отступило на задний план.

– Твой запах нельзя спутать ни с чем. Ты боишься и хочешь меня. Я пугаю тебя?