– Не знаю…

– Как так? Полицейские не представились?

– Представились, но я в тот момент плохо слышала. – Она стукнула кулаком по рулю, расстроенная собственной глупостью.

В трубке послышался короткий смешок.

– Извини, просто это очень на тебя похоже. Ты в своей машине?

– Да, и мне не до смеха…

– Ты можешь назвать место, где это произошло? И по какой улице вы сейчас едете?

Брюнетка посмотрела на проносящиеся мимо дома.

– На пересечении Гран Авеню и Седьмой Авеню. Здесь нас и подрезали в первый раз. Проезжаем дальше по Вест-Ван-Бурен стрит... – Кэтлин притормозила и вывернула руль вправо. – Погоди, мы сворачиваем на Западную Монро стрит.

Она облегчённо вздохнула и поспешила за повернувшим «Шевроле», взглянув в зеркало заднего вида на двигающуюся в нескольких Мэтрах позади патрульную машину и «Форд» детектива.

– Ты вообще знаешь, куда нужно ехать?

– Да. – Она усмехнулась. – Нас сопровождает эскорт.

– Я постараюсь поскорее найти Лебовски и приеду в участок в любом случае – с ним или без него. Ты не должна ничего говорить без адвоката.

– Поняла, будем молчать до вашего появления. – Паркер вздохнула и добавила: – Спасибо, мне это очень важно.

– Не говори глупости. Я...

Калама замолчал, услышав, как Кэт чертыхнулась. Она чуть не впечаталась в «зад» резко затормозившего «шевроле». Но ей и не нужно было слышать, чтобы знать, что он скажет.

– И да… я знаю, что всегда могу рассчитывать на твою помощь.

Лишь бросив трубку назад на панель, брюнетка взглянула на дочь.

– Бейн – мой близкий друг. Он пишет детективы, и у него много знакомых среди юристов.

Лилибет кивнула в ответ; она давно знала, что у мамы есть любовник.

Кэтлин, немного смутившись, добавила:

– Он привезёт хорошего адвоката.

Детектив ввёл в компьютер данные арестованного. Высветившаяся на экране надпись «Доступ к сведениям закрыт» вызвала у блюстителя закона усмешку. Если Вуд не врёт и действительно агент ФБР, его арест может стоить не одного зуба начальнику – и это не огорчало, а радовало. Когда-то власти Вернера должен прийти конец – слишком уж засиделся тот в своём кресле. И, может, однажды его займёт он – капитан Хаски; главное, правильно разыграть подаренный небом шанс.

Блондин рассмеялся:

– Ну что же, агент Мэттью Вуд, добро пожаловать в изолятор временного содержания департамента полиции Феникса! – Он взял в руки рацию и, прежде чем сделать вызов, добавил: – Штат Аризона готов взять на себя ваши расходы.

– Я имею право на один звонок.

Мэтт обвёл взглядом тесное помещение с длинной, покрытой тонкой блестящей сталью лавкой, установленной вдоль стены, и чёрной трубкой, висящей на синем телефоне, приколоченном к стене. От синего цвета его начинало понемногу тошнить. Синие стены, полосы на машинах, нашивки на рукавах полицейских с изображением пытающейся улететь от обжигающего поджатые лапы огня жёлтой курицы. Символ славной полиции Финикса – птичка феникс…

Память услужливо подала запах жженого пера. Агент подавил тошнотворный позыв, подумав при этом, что вряд ли сможет есть курицу в ближайшие полгода. Но для начала нужно выбраться из этой передряги с минимальными потерями. Нужна информация, и добывать её придётся из любых источников.

Так кого же он поймал в том «БМВ»? И кто стоит за обколотыми богатенькими нарками? Главное – не терять самообладания. В конце концов, он не под перекрёстным огнём ошалевших бандитов и не из такого дерьма выпутывался. Если бы, отключив эмоции, можно было заглушить физическую боль.

Мэттью сжал зубы. Нужно держаться, он будет терпеть. К тому же повреждения тела – отличная заглушка для рвущихся на волю душевных переживаний, а это намного больнее... Есть только он и враг, которого нужно перехитрить здесь и сейчас; и цена хладнокровия – любовь и свобода.