- Поляки, - напомнил Жека.

- Да, поляки, и что? Вам-то какая разница? – Пьер отринул лирику. – Сразу после завтрака начинается учебная программа. Поток делится на классы до тридцати трёх курсантов, причём звенья не дробятся. По традиции первое звено учится со вторым. Ещё одно звено выбираю я, это будет третье.

- Итого двадцать три человека. До тридцати трёх можем выбрать мы? – спросил Жека.

Сержант кивнул.

- Десятое, - сказал Жека спокойно.

- Но я же просил! – сержант слегка повысил голос.

Жека посмотрел Пьеру в глаза.

– Пойми, мы пообещали.

- Вы ничего им не должны, – сурово сказал сержант.

- Десятое, – повторил Жека. – Мы не предатели, как…

- Как поляки, - усмехнулась Лена.

Пьер отвернулся, угрюмо проворчал:

– Выдрать бы вас… да всё равно бесполезно!

Джон о чём-то напряжённо задумался, спросил вдруг:

- А если нас станет меньше, что будет с оставшимися?

- Включат в десятое… - ответил Пьер и спохватился. – Эй! Ты это чего?!

- Да спросил просто, - проворчал Джон.

- Я тебе спрошу! – прорычал сержант. – Допивайте компот и на выход! На учёбу! Совсем тут охренели от безделья!

Ленка закашлялась, Жека принялся участливо хлопать её по спинке, Пьер смилостивился:

– Ладно, не спешите.

Взглянул зачем-то на стену.

- Ещё пятнадцать минут.

Ребята проследили за его взглядом и увидели большие часы со стрелками.

Джонни заметил:

– Этого раньше не было. Точно.

Спросил Пьера:

– Ты повесил?

- Не, Жадина, - улыбнулся Пьер. - Это голограмма. Здесь и в игровой каюте теперь всегда будет показывать. Теперь всё по расписанию.

Отнесли грязные тарелки, поблагодарили Жадину, тот пожелал им хороших отметок и не опаздывать на обед. Пьер, добродушно сказал, что всё, лафа кончилась. До этого дня ритм школы задавали биологические часы учащихся. Помимо прочего за четыре дня их привычки подвели к часам станции. Теперь обед будет начинаться, не когда явится первое звено, и закончится вне зависимости от того, когда пообедает последнее.

- А где посмотреть расписание? – спросила Лена.

- В операционке, – безразлично ответил Пьер. – В свободное время новые подружки вам всё покажут.

- Ну, Пьер! Ты обиделся что ли? – воскликнул Джонни.

Пьер рассмеялся.

– Что?! Сержант на кадетов?! Обиделся?!

Помотал головой.

– Это надо же! Вы, наверное, решили, что мне нечем заняться, только водить вас повсюду за ручки?

Ребята смутились, Жека подумал, что действительно, это было бы очень странно.

- Это же учебка! Я тоже на учёбе, только, скажем, на старшем курсе, - уже спокойнее сказал Пьер и, упреждая вопросы, обнадёжил. – Вам обо всём расскажут на занятиях.

Столовка была в коридоре крайним помещением. Если из её дверей идти налево, миновав все известные двери, дойдёшь до выхода из их блока, через который они когда-то давно сюда вошли. На этот раз Пьер повёл их направо. В конце коридора перед ними открылись двери, увидели ведущую вниз лестницу. Обычную лестницу со ступенями! На космической станции можно было бы ожидать лифт или на крайний случай дыру в полу, но лестница?!

- Э… - Джонни попробовал сформулировать вопрос. - А мы точно в космосе?

- Точно, - заверил его Пьер. - Я недавно был в пространстве, пока вы тут ели, спали, и дурью маялись.

С опаской ступили за сержантом на лестницу. Совсем обычной её не назовёшь, ступени какие-то скошенные вниз. Спустились, перед ними открылись створки новых дверей.

- Кто понял, что сейчас произошло? – спросил сержант в новом коридоре.

- Мы перевернулись вверх ногами, - задорно ответила Ленка.

Джон и Жека резко к ней обернулись, она серьёзно пояснила:

– Если сосчитать ступени и умножить на угол их наклона, получим сто восемьдесят градусов.