Поминки проводились раздельно, в домах родственников и друзей. Михаил пересилил себя и появился в доме у Андрея Великанова. Лианна была закутана в черное и сидела молча. Матвей, обычно добродушный и веселый, теперь как-то сник, смерть друга его здорово подкосила. Атаман сказал пару слов, махнул стопку водки и ушел, не мог он снова и снова видеть людское горе. Он чувствовал, что впереди им предстоят не менее горькие и тяжелые испытания, и теперь главное было - подготовиться к новому удару. Он больше не позволит, чтобы у него безнаказанно убивали детей!

    Наскоро атаману удалось переговорить с Женей Потаповым. Тот выглядел усталым, лицо сильно осунулось, под глазами черные синяки, но был уже гладко выбрит и в новом камуфляже. Его ребята в бою сработали замечательно, став костяком обороны, и он откровенно гордился этим обстоятельством. Разведчик уже успел пообщаться с Вязунцом, по их данным выходило, что удалось уйти только двум из всей рейдовой группы бандитов. И возможно, что среди них остался офицер связи. И это означало только одно - следующая схватка просто неизбежна. Атаман отправил лейтенанта к своим, надо было формировать постоянные дальние патрули, а сам направился к правлению. Ему уже сообщили, что конвой от белорусов только что прибыл.

    В правлении его уже ждали. Первым поднялся сам Русый, он лично решил возглавить делегацию, с ним из Орши приехали инженеры и мастера. Они должны были оценить масштаб необходимой помощи, подготовить список требуемых материалов и специалистов. От Зубково приехал Степан Друзь. С третьим же человеком Бойкич не был еще знаком. Высокий с широченными плечами, таких в народе называют "шкафами". Он представился заместителем Тозика по безопасности Стеценко Петром Ивановичем. Бойкич удивленно посмотрел на нового безопасника Шклова, судя по всему, там произошли какие-то политические изменения.

   Стеценко к тому же оказался бывшим военным высокого ранга, закончил он службу в звании полковника, в качестве заместителя начальника штаба 6-й механизированной бригады в Гродно, а начинал еще в СССР. Атаман обрадовался, что среди них, наконец-то, появился настоящий кадровый военный. Тут же в правлении хозяева и гости провели короткое совещание, где сжато было сообщено о произошедшем в воскресенье. Михаил заметил, что следствие еще не окончено, детальный анализ пока не проводился, и взяв быка за рога, предложил Стеценко провести грамотный разбор прошедшего позавчера боя. С точки зрения кадрового военного. Приехавший со Шклова полковник только крякнул, но не отказался, видимо, уже заранее догадывался, что такое предложение последует. Он только спросил, с кем стоит переговорить. Бойкич тут же дал имена, их номера телефонов и позывные по рации.

   - И еще будет к вам одна просьба. У нас есть около двух месяцев до нового удара, и мне хотелось бы узнать мнение военного по поводу принятия необходимых мер противодействия.

   - Михаил Петрович, - раздался позади знакомый голос, в комнате появился Складников. - Вам откуда известно про два месяца? Читали протоколы допросов?

   - Нет, полковник, у меня собственный источник информации.

   - Не поделитесь?

   - К сожалению, не могу,- отрезал атамана и строго посмотрел на отставного гэбиста.

   - Ты еще не понял, полковник, что у него обострение предвидения? - в углу возник вездесущий Хант. Все присутствующие повернулись сначала туда, а потом с интересом посмотрели на атамана.

   - Занятные у вас тут, конечно, дела, - вступил в разговор обескураженный Русый, потом взглянул подозрительно на Бойкича и продолжил. – Это вы серьезно про два месяца?