2. Кровавое воскресенье-полдень

   Это было поистине адское ралли! Водитель втопил педаль газа в пол и мощная машина резво бросилась вперед. В одну минуту они на трассу, пронеслись аккурат в зазор между бетонными боками, и через сотню метров, пронесшись мом Должи-парка, резко свернули налево, выйдя из зоны обстрела противника. Пять минут дикой гонки, и небольшой караван уже подкатывал к околице более старой части Должи, находящейся ближе к Витебску. Возле стоящей крайней к озеру Бутики кирпичной хозяйственной постройки Михаил заметил группу людей.

   Прямо на кинутых наземь пенках лежали раненые, с ними хлопотала рыженькая Аня Корзун. Она сноровисто делала скорые перевязки и вкалывала обезболивающее. Несколько пожилых мужчин работали у нее наподхвате санитарами. Они тут же начали грузить раненых в подошедшие машины. Как успел заметить Михаил, преобладали ранения конечностей. Удачным решением стало обеспечение всех ополченцев поголовно бронежилетами. Приехавшие с атаманом бойцы быстренько подобрали себе более современные модели бронников, уже ненужные раненым. Защелкали затворы автоматов, бойцы открывали клапаны подсумков и настороженно озирались. Грохот выстрелов не умолкал ни на секунду, что здорово сказывалось на душевном равновесии свежей партии ополченцев.

   Михаил быстро разузнал в каком доме сидит Войтович и побежал с резервом в ту сторону. Двигались они медленно, мелкими группами, перебежками между домами и сараями, пригнувшись и грамотно прикрывая друг друга. Люди, на первый взгляд действовали вполне слаженно, не зря зимой и весной бегали столько на учениях, многое уже делалось буквально на рефлексах. Сковывающий тело страх не позволял особо размышлять, отдавая возможность командовать обычным физическим рефлексам. Растерянные глаза ополченцев выдавали людей, впервые идущих в бой. Только сейчас они осознавали насколько это все серьезно.

   Стала намного громче идущая впереди частая стрельба короткими очередями, временами раздавались хлесткие минометные разрывы и хлопки подствольников. Несколько раз по пути им попадались погибшие, из них только два ополченца, остальные были местными женщинами в возрасте. Около большого двухэтажного дома, построенного из бетонно-шлаковых блоков и кирпича, они остановились. Забор, ведущий к заднему двору, оказался начисто разломан. Под небольшим бетонным навесом стояло несколько сдвинутых вместе ящиков и пластиковых столов. На них были установлены телефонные аппараты и стоял открытый ноутбук.

   Среди всевозможной аппаратуры Михаил отметил взглядом антикварный полевой аппарат с ручкой на правом боку, он такие только в кино видел. Тут же находились несколько человек в камуфляже. Две женщины, сам Войтович и рядом с ним стоял молодой паренек, видимо, курьер. Возле самой бетонной стены на лежаке примостился Витя Хазов.  Его голова была плотно замотана бинтами, лицо заклеено пластырями. Он перехватил взгляд Михаила и виновато улыбнулся:

   - Вот, атаман, поймал осколки от подствольника. Теперь здесь прохлаждаюсь.

   - Да ничто! Главное — живой! - Михаил крепко обнял разведчика, в числе первых принявшего бой. - Что творится, Витёк, сможешь объяснить?

   - Да вовремя наши подоспели. Жаль Степана, погиб еще на подходе, ВОГ прямо под ногами разорвался. «Бардак» уже его напарник сжег, за веревку вытащил валявшийся на траве РПГ и двумя гранатами сжег машину напрочь. Потом осколочными засыпал бандюков. Представляешь, встал в полный рост и гранату за гранатой, а у самого ни одной царапины. Везучий, черт!