Он бы дрых до вечера, по подозрительное копошение рядом заставило приоткрыть левый глаз. Правый спал. Заучка ужом вывернулась из его хватки и села, подтягивая одеяло к подбородку. Это что еще за фокусы? Пришлось открыть второй глаз. 

– Ева-а, – Данил потянул одеяло. – Ева-а-а. Ну, Ева, – мурлыкал как огромный кот. – А ты что – стесняешься? Стесняешься, – протянул довольно. – А ночью не стеснялась. 

– Жаркий, вот скажи мне, – девушка со всей силы хлопнула рукой по наглой загребущей конечности, – как я вообще оказалась с тобой в одной постели? 

– Ээээ, ну как тебе сказать, – Данил задумался. Фигасе, у нее амнезия, что ли? – Часть пути ногами, часть – в такси, потом у меня на руках. Потом ты проснулась и вот, – он показал рукой на разворошенную постель, однозначно свидетельствующую о ночных приключениях. 

– Блин, хочу как в фильмах: ты наврал и ничего не было, – обреченно произнесла Ева, сама не веря в то, что говорит. Мышцы побаливали, на груди виднелся засос, да и на плече Жаркого красовалось аналогичное “украшение”.  

– Ну, если у тебя провалы в памяти, давай заполним пробелы, – поиграл бровями Данил. – Проведем, так сказать, следственный эксперимент. 

Его рука под одеялом уже добралась до крутого девичьего бедра, и бесстыдно двинулась дальше. 

– Убери руку! – хлесткий шлепок обжег кожу на запястье. – Экспериментатор фигов! Адрес у тебя какой? 

– А если не скажу? Ева, у меня очень классный кофе есть. Занозе крутой клиент подогнал, а она не оценила, – продолжал беспечно болтать Данил. Девушка начинала злиться, это было видно. Вот кто бы мог подумать, что из заучки вырастет такая соблазнительная, но вредная красотка? 

– Сам пей свой кофе, – она вскочила с дивана и принялась быстро собирать свою одежду. – Ни слова! – резко обернувшись, направила на него указательный палец.  

– А если ни слова, как же скажу адрес? – он насмешливо улыбнулся. 

– Жаркий, не беси меня, – шипела Ева. А он думал, всегда ли она по утрам такая нервная или это ему так повезло.  

– Адрес! – снова рявкнула девушка. 

Данька с недоумением следил за ее перемещениями: Ева натягивала белье, смешно извиваясь, при этом диктовала оператору такси адрес, который он тихо ей говорил. 

Через несколько минут от нее остался только запах духов на постели и чулки, которые он медленно, очень-очень медленно и с чувством снимал. 

– Мда, кажется, меня кинули, – Данька снова откинулся на подушку. – Черт, поматросила и бросила! А ведь удираю по утрам я. 

12. Глава 12

Еве было жарко, спиной будто к батарее прижалась. Нормально вдохнуть воздух мешала огромная тяжелая лапища, уютно и так по-хозяйски устроившаяся у нее на груди. 

Ах ты ж черт! Она это сделала! Раза так три-четыре. Основательно подошла к делу. Евка мысленно застонала. Мысли метались, но одну удалось выхватить в этом водовороте: “Надо сваливать”. И если ночные похождения можно списать на шампанское, то утренние, если таковые случатся, прикрыть уже будет нечем.  

Осторожно приподняв голову, взглядом поискала свои вещи. Прекрасно помнила, как они испарялись с ее тела одна за другой, теперь вот пол возле дивана усеян разбросанной одеждой. Охохошеньки. Вот чулки точно к черту, возни много. Так, она была немного не в себе. На это и нужно давить, да. Подумаешь, немного перегуляла. 

Ева постаралась осторожно выползти из-под огромной лапищи, но не тут-то было. 

– Ева-а. Ева-а-а. Ну, Ева. А ты что – стесняешься? Стесняешься. А ночью не стеснялась, – имел наглость с ухмылкой Чеширкого кота заявить этот гад самодовольный. Ааа, молчал бы уже лучше, но это же Жаркий – просто заткнуться он физически не может. Рррр, просто.