Я повторяю одно и то же с тех самых пор, как о Стражах узнали люди. Это произошло десять лет назад, после того как в стране внезапно возросла преступность. Все думают, что причиной тому стал мировой экономический кризис, но на самом деле это было своеобразное предупреждение о том, что в Аду не хотят больше играть по правилам. И тогда Альфы приказали Стражам выйти из тени. Для людей же они словно сбросили свои каменные оболочки – в конце концов, горгульи, украшающие множество зданий и церквей, были вырезаны по образу и подобию Стражей в их истинном виде.

Слишком много демонов наводнили землю, и Стражи больше не могли действовать, не выдавая себя.

– Они люди. Такие же, как ты, только…

– Я знаю, – поднял руки Сэм. – Слушай, я же не один из тех фанатиков, которые считают, что Стражи – зло, или еще глупость какую. Я просто думаю, что о нем получилась бы классная статья. Так как думаешь, Зейн согласится?

Я заерзала на своем стуле. Близость к Стражам часто аукалась мне тем, что меня либо использовали в качестве нелегального способа получить к ним доступ, либо принимали за фрика – одно из двух. Потому что все, включая двух моих ближайших друзей, верили, что я такая же, как они. Человек.

– Не знаю, Сэм. Они не жалуют никакие средства массовой информации.

Приятель приуныл.

– Ты хотя бы спросишь его?

– Конечно. – Я помяла в пальцах соломинку. – Но не слишком рассчитывай.

Удовлетворенный моим ответом, Сэм откинулся на жесткую спинку стула.

– А вот вы знаете?..

– Что? – вздохнула Стейси, обменявшись со мной горестным взглядом. – Каким новым ненужным знанием ты собрался нас потрясти?

– Вы в курсе, что банан можно так сильно заморозить, что им можно будет гвозди забивать?

Я поставила чашку на стол.

– Откуда ты это знаешь?

– Просто знаю, – ответил Сэм, доедая мою картошку.

– Он практически живет у компа. – Стейси смахнула с лица густую черную челку. Не знаю, почему она ее не отрежет – волосы все время лезут ей в глаза. – Вечно выискивает какую-то фигню и получает от этого удовольствие.

– Именно это я и делаю. – Сэм скатал свою салфетку. – Нахожу малоизвестные факты. Вот какой я крутой. – И он бросил бумажный комок Стейси в лицо.

– Порно ты выискиваешь, – без тени смущения отозвалась Стейси, – причем всю ночь напролет.

Впалые щеки Сэма густо покраснели. Он неловко поправил очки.

– Ну и что с того! Как вы, готовы? Пора и литературой заняться.

– Не могу поверить, что мистер Лето не позволил нам сделать литературный анализ по «Сумеркам», – простонала Стейси. – Они уже стали классикой.

Я расхохоталась, на мгновение забыв о работе, которую мне предстояло выполнить.

– «Сумерки» – не классика, Стейси.

– По мне, так Эдвард – типичный классический герой. – Она вытащила из кармана резинку и собрала длинные, до плеч, волосы в хвост. – И потом, «Сумерки» гораздо интереснее, чем «На западном фронте без перемен»[3].

Сэм покачал головой.

– Не могу поверить, что ты только что сравнила эти две книги.

Ничего не ответив, Стейси уставилась на мой поднос.

– Лейла, ты совсем ничего не съела.

Кажется, я подспудно осознавала, что мне понадобится повод здесь задержаться.

Я вздохнула.

– Идите без меня. Я догоню вас через пару минут.

– Точно? – спросил, поднимаясь из-за стола, Сэм.

– Ага. – Я взяла гамбургер. – Сейчас только съем его.

Стейси смерила меня недоверчивым взглядом.

– И ты не бросишь нас, как обычно?

Я почувствовала, как запылали мои щеки. Я уже сбилась со счета, сколько раз их кидала. И мне было стыдно.

– Нет. Клянусь. Расправлюсь с гамбургером и сразу же вас догоню.