– Где ваши «медведи»? – спросил Томпсон, словно забыв о вежливости, какая полагалась при первой встрече.

– В загоне, мистер Каррингтон, – обращаясь к Бену, ответил Исмаил. Его бесцеремонность сильно задела Томпсона.

– Чем занимаются? – снова спросил он.

– Сейчас будем переодевать. Пусть обносят новую форму. Затемно их предстоит увезти на ту сторону.

– Мы хотим посмотреть на обряд переодевания, – сказал Томпсон. – Это, должно быть, интересное зрелище.

– Пожалуйста, – сказал полковник Исмаил. – Здесь недалеко.

Они прошли за один из бараков, в загон, отгороженный фанерными щитами. В небольшом закутке бродили трое раздетых до трусов мужчин. Двое высоких, ширококостых, один низенький, тощий, со спиной, покрытой бурыми прыщами.

Увидев вошедшее начальство, они встали в шеренгу. Заморыш занял место на правом фланге.

– Кто этот недоносок? – спросил Томпсон.

– Командир группы Машад Рахим, – доложил полковник Исмаил. – Двое других – боевики Муфта Мангал и Мирзахан.

Томпсон подошел к боевикам поближе. Брезгливо оглядел с ног до головы. Такое дерьмо ему давно не встречалось. Должно быть, там, за Хайбером, дела у муджахидов обстоят из рук вон погано. С такими боевиками…

Он подошел к высокому носатому парню, впервые оказавшемуся полуголым перед высоким начальством и оттого заметно стеснявшемуся. Пальцем, как паршивому коню, когда стараются сбить цену, провел по ребрам. Они выпирали из-под кожи, словно прутья из старой корзины.

Парень неловко пошевелился, словно хотел оборонить себя.

– И это «медведи»?! – спросил Томпсон брезгливо. – Пусть одеваются.

Через некоторое время все трое были в советской военной форме.

– Откуда такое? – спросил Томпсон, разминая в руке полу куртки Муфти Мангала.

– В Пешаваре есть мастерская, – пояснил полковник Исмаил. – Можем обшить целую дивизию.

– Оружие?

– Автоматы русского типа АК, – сказал Каррингтон. – Производство английское. Фирма «Интерармз».

– Все как у «медведей», – скривив губы в усмешке, произнес Томпсон. – А на каком языке будут говорить эти звери?

– В акции – по-русски.

– Интересно. Весьма интересно…

Томпсон подошел к мордолошадому Мирзахану. Спросил, четко выговаривая русские слова:

– Ты менья понимайш, скотина?

Мирзахан вытянулся и застыл. На тупой физиономии – выражение растерянности и испуга.

– Многого хочешь, Фред, – заметил Каррингтон.

– Свиньи, – сказал Томпсон и поморщился.

– Это слово, – произнес Каррингтон жестко, – здесь забудь! Ослы, бараны – еще куда ни шло. А свинья для мусульманина – животное греховное.

– Плевать! Я не привык менять выражения по религиозным причинам. Свиньи, и всё тут.

– Я тоже мусульманин, – произнес полковник Исмаил и зло посмотрел на Томпсона.

– Простите, сэр, – спокойно ответил Фред. – Речь шла не о верованиях, а об умственных способностях. Вы лучше продемонстрируйте мне, как они будут говорить по-русски во время акции.

Исмаил повернулся к троице. Сказал им несколько слов на пушту. В ответ заморыш изобразил на лице свирепость и разразился тирадой:

– Иван! Стирляй! Пирод! Дапай, дапай!

– Им с такими талантами хоть в Москву! – сказал Томпсон. – Впрочем, для одноразового употребления вполне сойдут. Можете отправлять, полковник Исмаил, Бог помощь!

Ночь в степи – это безбрежное море темени. Только небо мерцает призрачным светом. Звезды на юге крупные, льдистые. Млечный Путь, как караванная тропа в иные галактики, перехватывает бархат свода от горизонта до горизонта.

В неглубокой балке, среди продутой ветром степи, в уютном затишье горит костер. Маленький очаг живого огня, дарящий людям тепло и свет.