Подошли наши девчонки, позвали в местную баню. Дружной гурьбой побежали её искать и нашли по скоплению студентов нашего курса, что работали в других бригадах. У них-то и узнали, что те были на капусте и на свекле. Я даже рассмеялась, когда услышала:

- Прямо хоть борщ вари!

Девчонки, что стояли рядом, услышав мою реплику, тоже захохотали. Так и прозвали наш отряд «борщевиками» с моей подачи, как узнали потом, уже в институте.

Баня была по-советски стандартной, какой читала и видела в кино: каменное здание, одноэтажное, с прихожей и кассой, с разделами на мужскую и женскую половину. Уже по приходу запахло влагой и мылом. Почему-то хозяйственным. Или мне так показалось? Мы не платили, это входило в оплату за работу, и сразу вошли в предбанник. Там находились кабинки, где можно было раздеться, и стояли длинные лавки. Уже пахло основательно общественной баней, и было жарко. Сложив вещи, прихватили заранее заготовленные мылки-мочалки и вошли в саму моечную. Она была приличной в объеме: высокие потолки, небольшие окна под самой крышей, в середине лавки из темной от воды древесины и по окружности такие же с кранами в стене и оцинкованными тазами с ручками. В углу душ. В зале было гулко от голосов, стуков тазов и тугих струй воды. Под ногами каменный пол со сливами.

Я была впервые в таком месте, и мне было и любопытно и как-то неловко видеть обнаженные тела. И хотя здесь были только наши девчонки, все же я пока не ощущала себя молодой - мое тело и мои мозги не соединились полностью, не слились, чтобы чувствовать единое целое и не делать каждый раз себе установку, что ты не в прежнем привычном теле старушенции, а в молодом, при том симпатичном. Особенно сейчас, среди таких же юных тел своих однокурсниц. Я взяла себя в руки, чтобы не слишком выделяться стеснениями и начала повторять все действия Маши. Она привычным взглядом окинула помещение и потянула меня за собой. Лена с нами хвостом.

- Там тазы. – махнула она в сторону стоящих пустых емкостей на лавке в углу. – Берем и ищем место.

Взяв по одному из тазов, наполнили кипятком и прошли к незанятой лавке. Она вылила кипяток на неё и кивнула мне, чтобы я повторила за ней. Лена сама делала, без приглашений. Видимо ей, как и Маше, были знакомы такие общественные бани.

- Так надо. Мало ли что. – ответила она на вопрошающий взгляд.

Потом мы наполнили обычной водой свои тазы и принялись мыться, помогая друг другу в мытье волос и спины. Ополаскивали и смеялись.

Другие девчонки уже даже разыгрались, поливали друг друга холодной водой, вскрикивали и ругались. Мы же с Машей и Леной ждали очереди в душ, чтобы ополоснуться и уже выходить в предбанник. На всё это баловство смотрели - она осуждающе, я и Лена с интересом, но не принимали участия. Не хотелось оставаться дольше, так как там было душно и жарко и еще даже скользко от мыла и воды. Всё, по-старчески, боялась, что упаду. Потом грустно смеялась. Про себя, конечно. Да-а-а! Ещё ой, как далеко мне до этого преображения! Вот мозги все-таки преобладают над телом, чтобы мне не говорили!

Быстро вытеревшись, оделись в чистое, сложив в мешок пожитки и выбрались на улицу. Там присели в сторонке на скамейки под кустами боярышника, отдохнуть да просушить волосы. Вокруг тоже сидели парни и девушки разговаривали и смеялись. Я наблюдала за ними и также улыбалась, чувствуя свое тело, чистое и молодое. И радость заполнила меня: и от того, что получила весть о Сереже… Сергее Витальевиче, и от того, что понемногу всё же сливаюсь с предложенным телом. Расчесала волосы, уже слегка подсохшие на свежем ветерке и потянулась от удовольствия: