– И теперь ты можешь создавать мне настроение? – я испугалась немного. А если моего чудесного Роба замкнет или коротнет? И вместо успокоительного эффекта будет возбуждающий? Я тут что, на первого встречного гуманоида полезу, как сука в течке.

– Нет, это была вынужденная мера. У тебя после стрессовой ситуации произошел гормональный всплеск, – объяснил мне робот.

– Но раньше такого не было, – я точно помнила, что на Земле мне доводилось нервничать, и не раз. И после этого не было такого невероятного, жгучего желания.

– Это бакайцы. Когда пытались реанимировать твою репродуктивную систему, немного изменили твой гормональный фон, – поведал помощник, а я резко остановилась.

– Что? – для меня это было новостью и очень неприятной. Я еще сильнее стала ненавидеть эту расу. – Почему мне об этом никто не сказал?

– Потому что не было прецедента с сильным стрессом. А когда он возник, я уловил что-то не соответствующее твоему привычному состоянию и отправил информацию доку. И он прислал ответ и посоветовал применить успокоительные модуляции, используя нашу связь, – рассказал мне все Роб.

Я шла по коридору и переваривала полученную информацию.

– И что получается, у меня теперь после стресса будет дикое желание занятся сексом? – проговорила еле слышно, чтобы меня не услышали окружающие.

– Не каждый раз. Со временем стресс должен будет усиливаться, чтобы вызвать такое желание, но да. Бакайцы думали, что так смогут вернуть репродуктивным органам активность, – пояснил собеседник.

– Сволочи! – сквозь зубы прошипела, высказывая свое отношение к полученной информации.

За беседой с Робом я не заметила, что мы пришли на какой-то склад. Я ожидала увидеть кладовщика, который будет ворчать, что его побеспокоили, ведь он занят очень важным делом. Или что там обычно ворчат кладовщики. Но все было значительно проще. Роб нашел ячейку, соответствующую моему имени, меня отсканировали и спустя минут двадцать мы шли обратно с вещами. Помощник обещал все подогнать по размеру. А насчет обуви уведомил, что заказал еще парочку ботинок моего размера, но они прибудут позже. К концу нашего патруля. Меня удивило, откуда он знает продолжительность моей отлучки со станции. Но он объяснил, что обычно в период вступительных экзаменов станцию стараются очистить от курсантов, отправляя их на практику или в патрули. Меньше вероятности, что произойдет какой-нибудь форс-мажор. С какой-то стороны это было даже разумно, но все равно, как по мне, немного странно. Мне вообще все казалось странным. Так что я не стала заострять на этом внимание.

Мы подошли к моей комнате, и я удивленно уставилась на двоих парней, что стояли под дверью.

Я подошла и вопросительно взглянула на них. Они осматривали меня с ног до головы, словно я вещь на базаре. Не задавая вопросов, придвинулась к двери, но хармиты перегородили мне дорогу.

– А мы не могли поверить, что адмирал взял на курс самку, – один из парней снова окинул меня презрительным взглядом.

– Проверили? – я поджала губы. Ох уж это определение – “самка”. Начинаю ненавидеть это слово.

– Ну так не скажешь, конечно. Костюмчик широк, надо снять и убедиться, – ответил второй, а у меня по спине пробежал холодок. В коридоре никого не было, кроме нас и моего робота. Но он не боец.

– Мне это неинтересно, пропустите, – я не нашлась что ответить. Такая наглость и прямолинейность ставили в тупик. Хармиты разошлись в стороны, пропуская меня. С поднятой головой подошла к сканеру. И это было моей ошибкой.

Дверь открылась, считав мою внешность, и я даже успела сделать шаг вперед, когда меня толкнули в спину. По инерции влетела в комнату. Хотела возмутиться и обернуться, но меня скрутили слишком быстро. Один хармит держал мои руки за спиной, больно выкручивая, второй быстро расстегнул молнию на комбинезоне и дернул его вниз, а первый перехватил мои руки, чтобы снять с меня одежду. Боковым зрением вижу, что дверь закрылась, но Роб успел шмыгнуть в помещение.