– Да, действительно, размер не то что не особенно ходовой, а можно сказать эксклюзивный, если речь идет об одежде, а не про чехол для танка.

За Великана вступился Кузьмич:

– Ну, ты поаккуратнее со словами. Алёшенька у нас ранимый и может по-всякому среагировать на них. Может, например, расплакаться в три ручья – замучаешься утешать, а может, как танк, раскатать тебя тут – будешь самым большим блином на Масленицу.

В глазах продавца мелькнул испуг, который почти мгновенно исчез, и он ответил:

– Тогда вся ваша компания будет болтаться над воротами за нарушения правил рынка, поэтому давайте будем вести себя в рамках приличия и без членовредительства.

Показав кулак Кузьмичу, чтобы не влезал со своими шуточками в ненужный момент, уверяю продавца, что все будет пристойно, и сказанное – шутка. Кузьмич, надувшись, пробурчал:

– А мне ничего не нужно в этом отделе одежды. Я не подписывался быть нянькой. Сам оберегай и одевай своё сокровище, а я схожу в сектор, где располагаются бары. Посмотрю их ассортимент.

– Знаю я, как ты на алкоголь смотришь – он испаряться начинает. Возьми с собой своего друга Артёма, чтобы ты там один нигде не зацепился языком, а то мы даже не узнаем, где тебя закопали, если один будешь.

– Да какой он мне друг, этот кагтавый? Таких друзей за одно место и в музей! – проворчал недовольно Кузьмич. На что Артём ему ответил:

– А вот мне больно надо смотгеть, как ты будешь бухать, пока не поймаешь белочку, и тебя коленом под зад из бага не выкинут. Я бы с удовольствием лучше всякие вкусняхи для огужияпосмотгел.

Как они меня иногда достают своими вечными спорами. Рявкаю на них:

– Ноги в руки! И бегом отсюда! Оба! Вместе.

Парочка шутников уходит, перебраниваясь на ходу. Подходит Витя и спрашивает меня:

– А можно я тоже пока поброжу, посмотрю, как тут всё устроено? Больно мне концепция понравилась. Прямо всё по Марксу. Жильё – рабочим, тунеядцев и попрошаек нет, трудовые лагеря, опять же.

– Да иди, высматривай свой призрак коммунизма, за каким ты гоняешься.

Про себя думаю, может, что интересного увидит или услышит, всё да польза будет.

В это время появляется продавец, неся в руках костюм расцветки пиксельного камуфляжа на лесную тематику с оранжевым логотипом производителя на груди. И говорит:

– Вам сильно повезло, что у меня оказался это размер. Пусть примеряет, а я пока обувь поищу. 

Пока продавец опять скрывается в недрах своей палатки, Алёшенька, не обращая внимание на минусовую температуру, раздевается до трусов.  Надо заметить, что трусы эти были весьма забавные – с фиолетовым чудищем, кажется, Лунтиком, и двумя гусеницами. Даже интересно, как они смогли купить явно детские трусы, но такого размера. Алеша в это время оделся и принял от пришедшего продавца высокие берцы со здоровенным размером подошвы, больше похожие на лыжи. Обувает и начинает восторженно крутиться у зеркала, разглядывая себя со всех сторон. Видно, что ему безумно нравится обновка - как ребенок, обнаруживший на утро под ёлкой подарок, оставленный Дедом Морозом. Значит, берем. Настало время выяснить цены. Спрашиваю у продавца:

– Во что оцениваешь свой товар? В оружии или патронах?

– А других вариантов не так-то и много. Только обмен. Хотя, поползли слухи, что рынок планирует выпустить свою валюту, но, пока не сможет сделать её с хорошей защитой от поделки, ей - грош цена.  Исходя из того, что я вижу у тебя автоматы Калашникова с замками рынка на обмен, то за такой хороший костюм и берцы, смею заметить – эксклюзивного размера, один и возьму. Калибр не важен, они по цене одинаковы, котируются и пятёрка, и семёрка.