– Жуткая вещь, – признался Снайпер. – Еле отошел. Такое привиделось, вспоминать не хочется.

Я кивнул и спросил:

– Француз вернулся?

– Нет еще.

Француз ушел в бар Ловэля, который находился на другом конце поселка, еще вчера вечером, и до сегодняшнего утра мы о нем ничего не слышали.

– Может ну их нахрен, этих туристов? Пойдем в Городские развалины, возьмем там других? – предложил Снайпер и, улыбнувшись в тридцать два зуба, добавил. – Может девушки будут. Ларри сказал, что сегодня запрос был оттуда, трое туристов хотят попасть в Большой поселок.

При упоминании о Большом поселке мое сердце на секунду замерло, потом забилось сильней, как мне показалось. Большой поселок находился в двух днях пути от Чужого, который ассоциировался у меня с Лией. Я не видел ее уже месяц, хотел забыть, но никак не мог.

– Француз уже договорился с туристами. Идем в Чертову гать, – сказал я и посмотрел на небо. – Думаю, дождь сегодня закончится.

Снайпер тоже высунул голову из-под крыши и взглянул вверх.

– Не закончится. Пойдем к Ловэлю?

– Пить не будем! – предупредил я.

– Не будем, – согласился тот.

– И больше никаких подвидов мха!

– Зачем они нам?! – снова согласился нигер.

Я недоверчиво посмотрел на него, Снайпер быстро отвел хитрющий взгляд и спросил:

– Может за дождевиками сходить?

– Да ну их.

Мы спустились с крыльца и побрели по размокшей грунтовой дороге вдоль улицы, обходя большие лужи. До бара Ловэля было недалеко, добрались быстро, но подмокнуть успели.

– Вечером надо к Тревору в баню сходить, – сказал я, поднимаясь по ступенькам на крыльцо бара. – Прогреться.

– Хорошая мысль, – согласился Снайпер.

– Пить не будем!

– Баня без пива, это не баня.

– Тоже верно.

Мы вошли в бар и огляделись с порога, Француза засекли сразу за столом в компании Мича, Филина и Шмеля.

– Понятно, почему он тут застрял, – сказал Снайпер, двинувшись к их столу.

* * *

«Только бы он не догадался».

Миранда боялась поднять глаза, опасаясь, что муж все поймет и снова запрет ее в подвале. У нее уже было две попытки сбежать от него, но он ее всегда находил. Первый раз ей удалось уехать в другой город, к подруге, о которой он ничего не знал, но спустя неделю Саймон ее нашел, избил и вернул домой. Он запер ее в подвале на целую неделю и почти не кормил. Во второй раз ей помогла сбежать их домработница, Миранда уехала далеко и была уверена, что больше никогда его не увидит. Саймон нашел ее через месяц. Сейчас ей было страшно даже вспоминать те две недели, которые она провела в темном подвале на хлебе и воде. Муж избивал ее ежедневно и во всем винил только ее.

– Ты сама во всем виновата тварь! – говорил он, нахлестывая ее ремнем. – Что тебе не хватает? Живешь на всем готовом. Личный шафер, охранник, домработница, кухарка. У тебя все есть! Тебе самой ничего не надо делать ленивая тварь! С жиру бесишься!

Конечно, это все было так, вот только самостоятельно она не могла никуда поехать с личным шофером, а охранник охранял ее, чтобы она не сбежала. Кухарка и домработница следили за ней и все доносили мужу. Прежняя домработница, которая пожалела ее и помогла сбежать, бесследно исчезла. Денег у Миранды, с тех пор как она вышла замуж, никогда не было, одежду ей и всякие мелочи покупала домработница по приказу мужа. И так в течение трех лет.

Миранда выходила замуж по любви, тогда ей казалось, что жизнь ее с Саймоном будет очень счастливой. Он был старше нее на десять лет, богат, своя фирма, большая квартира в городе, огромный особняк за городом, несколько машин, яхта. Их совместную жизнь она представляла совсем другой – частые путешествия в разные страны, отдых на море, заботу и любовь с его стороны.