Мелкие обломки этих пород, отшлифованные морем, в изобилии попадаются в береговом песке у подножия, у болгарского селения Коктебель (ныне Планерское).

Уже с VIII века здесь существовали торговый порт и крупное поселение. С тюркского название переводилось: «кок» – синий, «тебе» – вершина. Очевидно, отраженные в бухте скалы казались не черными, а голубыми, синими. Да и мрачное, «черное» название горы для селения не очень подходило.

Русскую демократическую интеллигенцию в начале XX века привлекало и то, что в отличие от Южного берега, на восточном крымском побережье было еще много незастроенных земельных участков, и стоили они сравнительно дешево.

Среди тех, кто приобрел здесь землю, был московский профессор Вяземский. Это благодаря его инициативе возникла на карадагских склонах биостанция, преобразованная затем в филиал института Южных морей. Кроме «камешков», для ученых были интересны тут около 60 видов растений, не встречающихся в других местах. Примечательными оказались участки ковыльной степи, а также рощи «черного дерева» – карагача (этот пробковый вяз, к сожалению, вырубили, и от него осталось только название здешнего хребта – Карагач).

«Напряженный пафос Кара-Дага и Коктебеля каменная грива» с полынным духом, глухими раскатами волн вошли в стихи поэта Максимилиана Волошина, одного из обитателей здешних мест.

В коктебельском доме Волошина бывали А. Грин, В. Вересаев, И. Эренбург, В. Брюсов, М. Горький, О. Мандельштам, сестры Цветаевы, М. Пришвин, К. Чуковский, А. Толстой, Н. Заболоцкий, А. Платонов, В. Ходасевич, Л. Леонов и многие другие писатели, художники, композиторы, певцы. И многие замечали, что львиный облик поэта-киммерийца, мятежного протопопа с эллинской повязкой на лбу, будто запечатлен в профиле одной из прибрежных скал.

Между прочим, кроме вершины Вол, носящей имя Волошина, есть на массиве еще одна именная гора – Клементьева. Это фамилия летчика, погибшего здесь в 1924 году, во время испытаний нового планера. В слетах планеристов в районе этой горы принимали участие известные в будущем авиаконструкторы А. Яковлев, С. Ильюшин, О. Антонов, выдающийся конструктор космических ракет С. Королев и другие авиаторы. В Коктебеле недалеко от Дома творчества Союза советских писателей (в него «включили» и волошинский Дом поэта) был открыт в 1970 году Музей планеризма и парашютизма.

Как это ни парадоксально, сам «гений места», общепризнанный Хранитель этого заповедного уголка Макс Волошин стал невольным «виновником» переименования Коктебеля. При посещении Кара-Дага одним из «отцов» советского планеризма (а этот престижный вид спорта был популярной первоначальной школой для подготовки авиаторов, «сталинских соколов») Волошин продемонстрировал ему один эффектный трюк. Он с обрыва горы Узун-Сырт (горы Клементьева) бросил свою широкополую шляпу. Она не завертелась в «штопоре», а «поплыла» в восходящих потоках воздуха, сила которых была такова, что удержались бы и вещи поувесистей.

Памятник планеристам на горе Клементьева

Лучшего места для тренировок планеристов и придумать было трудно. Здесь у подножия открыли всесоюзную школу планеризма. Ну, а ретивые администраторы в угоду патриотическому начальству переименовали поселок в Планерское. Старожилов здесь при советской власти почти не осталось. Как известно, после немецкой оккупации из Крыма выселили не только татар, но для пущей «надежности» и болгар, и греков, и караимов. Ликвидирован был и довоенный Болгарский национальный округ в Приазовье. В послевоенные годы сюда были переселены «чисто» русские и украинцы. Но М. Волошин до этой «акции» большевиков уже не дожил: он умер в 1932 году.