– Не так сильно бы и устроил, – вспомнил Ромка историю, которую сказывал ему в своих палатах князь Андрей.

– Хотите сказать, что недостаточно еретиков сеньор Торквемада и его воители Божьи отправили на костер? – подбоченился Альварадо.

Кавалерийский капитан был кровожаден и на поле боя, и на христианском поприще.

– Хочу сказать, что он не так страшен, как его малюют. Святая инквизиция выносит около десяти – двадцати обвинительных приговоров в год. Суды над многими еретиками длятся иногда по нескольку десятков лет, и на костер идут только нераскаявшиеся, закоренелые и упорствующие. А некоторые умные люди вообще считают, что инквизиция спасала многих от произвола и зверства малограмотных крестьян.

– Дон Рамон, поясните, пожалуйста, свои слова, – округлил глаза Олид.

– Извольте. У них, у крестьян, по-простому все, неурожай – ведьма виновата. Скот пал – колдун порчу навел. Ребенок заболел, обратно ведьма. Ну и естественно, ведьмами да колдунами самых красивых да самых зажиточных считали. От зависти да от глупости. От обиды на то, что кто-то лучше живет. А отцы-инквизиторы приедут да разберутся. Найдут причину. Если и правда ведьма, али не колдовством, а просто вредительством занималась, травила чужую скотину, к примеру, – добро пожаловать на костер. А если нет, то и в обиду не дадут, и крестьянам темным внушение сделают строгое, да епитимью наложат за то, что напраслину возводили.

– Это где ж такие умные люди живут, – насторожился Альварадо, – что столько про инквизицию знают?

– В северных землях, например. В Московии, – ляпнул Ромка в запале. – Там вообще никого на кострах не жгут и ведьм нет. Ведуньи только, они и травкой могут полечить, и заговором. А чтоб порчу наводить, этого нет. Это им заповедано.

– Оттуда вы знаете про те дикие земли, дон Рамон? – спросил де Ордас, сидящий на принесенном для него стуле.

– Довелось побывать, – осекся Ромка. – И мой слуга оттуда родом. Он много мне про те края рассказывал.

– Наверное, тоже колдун, – хохотнул Альварадо. – Ну да, вы и на их варварском наречии разумеете.

– Да не варварское оно совсем. Там многие грамоте обучены, счет знают. Дома строят, на кораблях эвон куда ходят. Аж до самого Царьграда.

– Это тот сеньор Олег, который правил в Киеве? – блеснул знаниями образованный де Олид. – Так он туда не красоты смотреть ходил, а вроде как город разграбил и сжег.

– Кто сжег? Русский сеньор сжег Царьград? – удивился Альварадо. – Вот это да. Уважаю!

– На Руси таких сеньоров зовут князьями.

– Знатный был боец, – поцокал языком Альварадо, интересовавшийся военной историей. – В те времена сеньорами становились не по праву наследования, а по праву силы. Кто на мечах да на копьях лучший – тот и повелитель, – пояснил он, заметив недоуменные взгляды других капитанов.

– Очень по-варварски, – протянул Лоренцо Вала с мягким итальянским акцентом.

– Очень честно, – осадил его Альварадо. – А вся ваша Флоренция…

Meca заржал, уже собравшись пройтись по нравам, царившим при флорентийском дворе.

Прекрасно понимая, в какую мишень полетят остроты грубого артиллериста и язвительного кавалериста, флорентиец стал наливаться дурной кровью.

– Сеньоры, сеньоры, – всплеснул руками рассудительный Олид. – Сегодня мы многое пережили, но эти треволнения ничто по сравнению с тем, что нам предстоит пережить завтра. Время уже приближается к полуночи, а неистовый Кортес сыграет побудку с первыми петухами, и всем нам придется являть пред солдатами свой заспанный лик.

– И то верно, – поддержал его до того молчавший Сандоваль, вообще не бойкий на язык. – Сеньоры, пойдемте спать.