Все последующее время я находился словно в прострации. На миг даже захотелось все бросить к чертям и вновь вернуться на эльфийские земли, но гордость вопила что хватит бегать, хватит жалеть себя и пора бы уже отвлечься хоть на какую-то женщину. Пора бы уже завести семью, детей. Да только от мысли, что возьму в жены нелюбимую, становилось так плохо, хоть на стены лезь. Шутка судьбы или богов – мне с самого детства говорили родители, что я смогу выбрать себе супругу сам. Любую, какая придется по душе и затронет мое сердце. Я выбрал, причем уже давно, да только занята она и моей никогда не будет. Но, видимо, мои мучения на этом не закончились, и небеса решили наказать за что-то, потому что поставили на пути копию Алисы.

«Боги, да у Асирии только цвет глаз Кера! А всем остальным она пошла в свою мать…»

Смотрел на адептов, которые сменяли друг друга, заходя в аудиторию, и понимал, что больше терпеть эти сердечные мучения не смогу. Это слишком для меня. Одно дело любить и не видеть любимую, а другое, когда постоянное напоминание о ней находится у тебя под носом, на твоем факультете. Я вытерпел столько, что и врагу не пожелаешь, но любому терпению приходит конец. Выход есть только один – мне придется вернуться на земли эльфов, потому что я устал жить в мучениях.

Понимая, что предстоит непростой и неприятный разговор с ректором Тарианом, я мысленно настраивался на него, ожидая, когда все магистры оставят нас с ним наедине.

– Ты что-то хотел? – вскинул брови глава академии.

– Да, – кивнул, набирая полную грудь воздуха, – я понял, что не готов взять на себя такую ответственность, как обучение адептов боевому искусству, поэтому…

– Испугался? – хмыкнул водный маг, своими глазами словно смотря в самую душу.

– Ответственности, – вновь повторил я, стараясь обойти неприятную для меня тему и скрыть истинную причину своего решения покинуть пост главного боевика.

– Ну, Асирию можно и так назвать, – пожал плечами ректор, в то время как мое сердце больно сжалось.

«Кого я пытаюсь обмануть? Тариана? Да он после того случая с паукообразной тварью стал настолько проницательным и дальновидным, что многие даже в глаза ему смотреть боялись».

– Сколько ты намерен бегать, Салдер? – вздохнул глава академии, по-отцовски похлопывая меня по плечу. – Боль нужно просто пережить. Поверь мне, мужчине, испытавшему это на собственной шкуре.

– У меня нет больше сил бороться с этим… – тихо произнес, желая хоть кому-то уже высказаться, потому что таить все в себе было очень сложно.

– Сдаются только слабаки, коим ты никогда не являлся, – печально улыбнулся глава академии. – И вообще, отпустить тебя я не могу. Начнем с того, что в договоре установлен минимальный срок, который ты просто обязан отработать…

– Сколько? – перебил я, чувствуя, что как раненый зверь попал в капкан.

– Так полгода, – хмыкнул ректор Тариан. – Вот через полгода придешь и все обсудим, Салдер!

Усмехнувшись, грузный мужчина покинул аудиторию, оставляя меня утопать в собственном бессилии.

«Что ж! Полгода, значит полгода! А потом я навсегда покину земли Ронарии!»

4. 2. Не на ту напал

Асирия

Не понимала, что именно меня возмущает больше – преуменьшение моих боевых навыков или негатив, исходящий от лучшего друга моего отца, про которого он до сих пор рассказывает с улыбкой на лице.

– Что-то не увидела я в нем даже близко приближенного к доброте и справедливости, – фыркнула, вновь вспоминая колючий взгляд, от которого было не по себе.

Тетя Алекса и дядя Астарис, родители моего магистра, частые гости в нашем доме. Они мне заменили бабушку и дедушку. Тетя даже просила называть меня ее именно так, но у меня язык не поворачивался к столь молодой женщине обращаться "бабушка".