За минуту они взмыли ввысь и превратились в точки. Так они и будут лететь на небывалой скорости, быстрее, чем любая птица, и потихоньку отцепляться от косяка. Над городками, деревеньками и хуторами появится уже не стая, а один незаметный журавлик, который распадется на несколько писем у порога своих адресатов.

Некоторое время я смотрела на светлое небо и вдыхала свежий воздух. За спиной послышался шорох и недовольное бормотание. Почтмейстер убирал бутылочку с антипромокающим зельем и защитные амулеты, не забывая между делом попыхивать изогнутой трубкой. Что может быть приятнее, чем покурить в том месте, где этого ни в коем случае делать нельзя, хихикнула про себя и опять отвернулась к окну.

За воротами послышался шум. И я почти выпала из окна, разглядывая всадника на красивом белом коне. Он явно проделал длинный путь. Попона на его лошади съехала, а заплетенные грива с хвостом растрепались. Но сам конь не выглядел уставшим. В конюшню он прошел четким шагом, без всхрапов и с поднятой головой. Удивительное животное я проводила завистливым взглядом. Эх, как было бы здорово привезти сюда мою Звездочку.

Краем глаза увидела, как адепты потянулись обратно в школу. Теория ритуалов и устройства магических амулетов у Студегорна не будет ждать.

Светильники кружками освещали путь, отчего довольно обшарпанный дощатый пол казался еще старше. Но такая картина резко сменилась совсем другой. Доски перешли в сияющий новизной камень, стоило только ступить из учебного корпуса в холл женского общежития. Адепты жили в шикарных условиях. О чем не забывали говорить преподаватели, особенно в первый день, в своих приветственных речах. На что тогда еще незнакомый Майлз пробубнил: «За те деньги, которые мы платим, не мешало бы каждому адепту писца на лекции».

Дверь в нашу комнату оказалась приоткрытой, и оттуда доносились смешки. Ребята сидели прямо на полу и увлеченно разбирали листы, не забывая попивать чай из моих кружек.

– Пирожные! – Я бросила сумку и плюхнулась перед нашим с Лил низким столиком, радуясь, что второй подряд безумный день закончился.

– Ты опять не ела? – уточнила Лил с легким беспокойством.

– Ела, но у меня сегодня была двойная практика.

– Мы думали, у тебя отработка.

– Сначала она, потом еще одна практика с графом. – Под неодобрительным взглядом Лил я облизала пальцы и добавила: – Астер сказал, нам надо больше заниматься, тогда поставит в четверку.

– Это хорошо, что у тебя практика с графом.

– Карл, что в этом хорошего? Я весь вечер слушала: «Плохо, адептка Вуд» – и смотрела на пресное лицо графа.

– Он же симпатичный. Может, у тебя какой-то другой граф? – с улыбкой уточнила Лил.

– Угу, или он так выглядит специально для меня.

– Опять вы о своем, – буркнул Карл и принял серьезный вид. – Часто у вас с графом практика?

– Через день.

– В следующий раз узнай про эльфа. Спроси, когда он будет. Через пять дней занятие у Студегорна, и он ждет воду. Надо форсировать события.

– Ладно, постараюсь спросить, но ответит ли – не знаю. Со мной он только здоровается. – Я взяла новое пирожное и с удовольствием съела крем с верхушки.

– Ты не знаешь, как надо спрашивать, чтобы парни точно ответили? – Лил взялась за любимое – рассказывать, как правильно хлопать глазками. – Ласково прикасаешься к локтю, с улыбкой заглядываешь в глаза и спрашиваешь. Все. Это всегда работает. Он обязательно ответит и, уверена, будет очень вежлив.

Карл и Ильим синхронно посмотрели на свои локти и о чем-то задумались.

– И в чем хитрость? – Я переводила взгляд с ванильного на ягодное пирожное и не забывала отвечать. – За сегодняшний день я раз десять дотронулась до разных локтей. В том числе, представь, Лил, до локтя самого Астера! И ничего. Профессор так стал еще мрачнее.