Что же она наделала! При зачислении нужно предоставлять документы, всплывет, что Изольда – дочь изменника.
– Надо, – наблюдая за тем, как набухает капля дистиллята на конце трубки, повторил Геральт.
– Но я беглая, безродная.
Капля упала на дно колбы, как и ее сердце в пятки.
– Жаль, не изобрели зелье храбрости, я бы тебя напоил. Изольда, – глядя ей в глаза, тихо, но напористо проговорил Геральт, – за такие шансы цепляются обеими руками. Неужели тебе не хочется отправить тех, кто выгнал тебя из дома, к Темному господарю? Так что выше голову! Документы я тебе выправлю, есть у меня кое-какие связи…
Заметив, что студенты подозрительно притихли, маг обернулся, прикрикнул:
– А ну-как за работу! Пока у всех «неудовлетворительно».
И тепло улыбнулся Изольде:
– Все будет хорошо. Страх тянет назад, отбрось его!
Она хотела вновь сконфуженно отказаться, по усвоенной привычке остаться тенью, а потом вспомнила заносчивую Радмилу, никчемного Эрика и пообещала:
– Вы не пожалеете, что похлопотали за меня, герр!
Глава 8
Изольде казалось, что она перенеслась в прошлое. Даже комната похожа, только здесь пахло острыми специями, а не ладаном. Источавшие аромат палочки курились в углу, рядом с большим зеркалом в потемневшей от времени серебряной оправе.
Как и тогда, Изольда стояла в центре пустого зала. Стрельчатые окна со знакомыми колонками-перегородками отбрасывали пятна света на истертый каменный пол. Некогда в подобном зале Изольда познакомилась с отчимом. Она до сих пор помнила, как суетливая, испуганная нянька привела ее в ту комнату и велела молчать: «А то тебя унесет Черный господарь!» И Изольда стояла, целую вечность стояла, гадая куда подевались все те красивые вещи, которые некогда ее наполняли. Потом пришел Бертрам Стилтон. С брезгливой гримасой он живописал, как много сделал и еще сделает для нее и ее матери, что вовсе не обязан удочерять Изольду. Что по закону ее должны в одной нижней рубашке выгнать на улицу, а то и вовсе привязать к позорному столбу на Рыночной площади. Ее мать он-де и вовсе спас от тюрьмы, милосердно решив взять в жены вдову изменника. По малолетству Изольда мало что понимала, но покорно поцеловала новому папеньке руку.
Сейчас, спустя одиннадцать лет снова решалась ее судьба.
Изольда нервничала: Геральт задерживался. Он велел обождать себя здесь и отправился на аудиенцию к Лорду-ректору. Наверное, руководитель академии отказался на нее взглянуть, иначе ее давно бы вызвали в кабинет. Стоило ей прийти к подобному безрадостному выводу, как послышались торопливые шаги, и Геральт поманил ее:
– Скорей же!
Она кивнула, засеменила к нему и вскоре очутилась в богато обставленном кабинете. Он напомнил ей кабинет отца: тот же дуб и ясень, обтянутый тонкой, нежной кожей диван, приглушенные благородные тона. Пахло тоже богатством – удом. Ароматный палочки привозили морем с Востока, продавались на вес золота.
Владелец кабинета полностью соответствовал созданному им антуражу. Все в лорде Теодоре Аджвее, бароне Кру, от движений до покроя одежды, свидетельствовало о принадлежности к самому высшему и родовитому обществу. Выглядел он тоже солидно, совсем не тот обрюзгший старик, образ которого нарисовала Аза. Да, не юный красавец, уже в солидном возрасте, но без пивного брюшка, лысины, даже седых волосков мало, так, то здесь, то там мерцают серебром среди темно-русых собратьев. Вот морщины на лбу и у рта наметились, ну да с его должностью забот хватает.
– Так это и есть ваше юное дарование?
Серые глаза с легким прищуром рассматривали Изольду.