– Отец ее ребенка – не в меру прыткий на тот момент еще будущий супруг. Оставьте ваши инсинуации, герр Верстан! – По тому, как заерзал декан, Изольда поняла, что удар попал в цель. – Если я и вызываю в свой кабинет отстающих студентов обоего пола, то только в воспитательных целях. Но так и быть, я даю вашей протеже жалование в девять денье и три су со столом и бесплатной койкой во флигеле прислуги.
– Девять денье и три су с обязанностью убирать только лабораторный корпус.
– Девять денье со столом и проживанием в вашей квартире.
– Восемь без него, с собственным местом.
– По рукам! – наконец сторговались мужчины.
Изольда же окончательно уяснила: оставаться наедине с деканом не стоит.
– Тогда, – герр Клаве потянулся к пресс-папье, – нужно все официально оформить. Сейчас я набросаю записку коменданту. У него же получите форму и инвентарь. Да-да, милая, вы с своем синем платьице красоваться не станете, прислуга у нас в сером, в черных передниках. И волосы лучше соберите, чтобы куда ни попали. Потому как, если попадут, испортите заклинание или, того хуже, по вашей вине кто-то пострадает, ответите по всей строгости. Трудиться вам предстоит шесть дней в неделю, с зари и по мере надобности, пока преподаватели не отпустят. За каждую жалобу – штраф. По ночам вы обязаны находиться в стенах академии. Романы крутить крутите, но помните, одиноким беременным девицам, хоть студентки они, хоть аспирантки, хоть лаборантки, в стенах колледжа не место. Так что либо замуж, либо милости просим за ворота. Устраивают вас такие условия?
– Да. Мне нужно что-то подписать?
– После. Оставшиеся формальности уладите с комендантом. Свободны! А вы, герр Верстан, останьтесь. Нам нужно кое-что обсудить.
Изольда от души пожалела Геральта: за попытку защитить ее его ожидала взбучка от начальства.
Восемь денье… Она прикинула, что может позволить себе на эти деньги. Новые ботинки стоили десять. Если брать у старьевщика, то можно спросить пару-тройку денье. И все, от ее месячного жалования ничего не осталось бы. Генриетта обеспечила ее сменой одежды и обувью на первое время, но в том же зимнем летом ходить не станешь. А если что порвется?
«О чем ты тревожишься? – с едким сарказмом парировала она сама себе. – Шесть дней в неделю ты будешь валиться с ног, работать от зари до зари, а в законный выходной отсыпаться. До гуляний ли тебе, зачем платья, ботинки, перчатки?» И все же ей хотелось одеваться так, как она одевалась прежде в доме отчима. Хотя бы немного походить на дам в проносившихся мимо каретах, которых Изольда в достатке видела во время скитаний по Ружу. Или даже на продавщиц в модных лавках – только бы не на бродяжку. Ей всего восемнадцать, хорошо, восемнадцать с четвертью, но разве грешно мечтать о батистовых сорочках, шелковых чулках и атласных подвязках?
Глава 4
– Вот твоя комната!
Комендант провернул ключ в ржавом замке. Изольду порадовало его наличие, равно как наличие внутренней задвижки. В остальном комната напоминала чулан: вытянутая, узкая, без окна. По всем признакам некогда здесь была кладовка, но потом ее переделали под жилье обслуги.
– Не королевские хоромы, но сойдет, – усмехнулся за ее спиной комендант. – Поживешь пока тут, потом, может, кровать у кого из девчонок освободится. Опять же одной лучше: мало ли, какие соседи попадутся?
– Соседи? – растерянно переспросила Изольда и провела пальцем по свернутому на узкой кровати матрасу.
Жесткий. И кровать тоже. Никаких перин, голые доски.
– Ты тут одна госпожа, остальные все вчетвером живут. Студенты, и те по двое. За подушкой и одеялом вечером зайдешь к кастелянше. У нее же заберешь форму. Обустраивайся пока. На работу заступишь завтра. Смотри, не проспи! Встать надо с пятым перезвоном.