или Google. Попробуйте проанализировать дискуссию о реформе здравоохранения в США, не затрагивая демократов, республиканцев и «группы с особыми интересами». Визитной карточкой Маргарет Тэтчер стало высказывание «Такой вещи, как общество, не существует. Есть только отдельные мужчины и женщины, и есть семьи»^>96. Но попытайся мы применить доктрину Тэтчер к объяснению мира, мы даже не знали бы, с чего начать.

В социальной науке философская позиция Тэтчер известна под названием методологического индивидуализма^>97. Последний утверждает: если не удалось объяснить некое социальное явление – будто то популярность «Моны Лизы» или связь между процентными ставками и экономическим ростом – исключительно с позиции мыслей, поступков и намерений отдельных людей, его не удалось объяснить вообще^>98. Согласно социологу Стивену Луксу, методологический индивидуализм предполагает, что «общество состоит из людей. Группы состоят из людей. Институты состоят из людей, правил и ролей. Правила соблюдают (или не соблюдают) люди, и роли играют люди. Кроме того, существуют традиции, обычаи, идеологии, системы родства, языки: так люди действуют, думают и говорят». Таким образом, всю деятельность человека и общества следует рассматривать с точки зрения отдельных людей. Объяснения, опирающиеся на репрезентативных агентов – фирмы, рынки и правительства, – удобны, однако не позволяют, как выразился философ Джон Уоткинс, «зрить в корень»^>99.

К сожалению, все попытки предложить объяснения, о которых говорили методологические индивидуалисты и которые позволили бы вникнуть в самую суть, неизбежно наталкивались на проблему микро-макро. Как следствие, на практике социологи обращаются к так называемому репрезентативному агенту – вымышленному индивиду, чьи решения представляют поведение целого коллектива. Рассмотрим простой, но значимый пример. Экономика состоит из многих тысяч фирм и миллионов отдельных людей – все они принимают решения о том, что покупать, что продавать и во что инвестировать. Результат всей этой деятельности – так называемые экономические (деловые) циклы, то есть периодические колебания уровня деловой активности от подъема до спада. Понимание динамики подобного цикла является одной из ключевых задач макроэкономики, ибо она влияет на стратегию совладания с такими явлениями, как рецессии. Между тем математические модели, которыми руководствуются экономисты, совершенно не отражают всю громадную сложность экономики – да и не ставят перед собой такую задачу. Они определяют одну-единственную «репрезентативную фирму» и выясняют, как она, располагая данными о состоянии остальной экономики, распределит свои ресурсы. Грубо говоря, реакция этой фирмы затем интерпретируется как реакция экономики в целом^>100.

Пренебрегая взаимодействиями между всеми индивидуальными акторами, репрезентативный агент крайне упрощает анализ делового цикла. Фактически предполагается, что если у экономистов имеется хорошая модель поведения индивидов, то они располагают и хорошей моделью состояния экономики. Исключая сложность, однако, подход репрезентативного агента успешно игнорирует и проблему микро-макро – самую суть того, что в первую очередь и делает макроэкономические явления таковыми. Собственно, по этой причине экономист Йозеф Шумпетер, часто считающийся основоположником методологического индивидуализма, подверг данный подход резкой критике, определив его как несовершенный и вводящий в заблуждение^>101.

На практике, однако, методологический индивидуализм проиграл сражение так называемому индивидуализму репрезентативному – и не только в экономике. Возьмите любой труд по истории, социологии или политологии, посвященный таким макроявлениям, как класс, раса, бизнес, война, благосостояние, инновация, политика, законодательство или правительство, и вы обнаружите там целый мир, населенный репрезентативными агентами