Сказав это, я почему-то сам вдруг вообразил Тамару в чем-то наподобие того наряда, в каком заявилась ко мне на собеседование новая няня моих монстров. Определенно, эта Веро всячески пыталась показать все свои достоинства, которые не оценил бы только слепой. Но это вызывало во мне лишь ленивый интерес - я видел подобное миллионы раз. То ли дело ночная жрица в подобном одеянии! За такое, пожалуй тоже можно было приплатить по повышенной ставке!     
- Что-то еще? - прервал голос Тамары мои внезапные фантазии.                                                          
- Кхм… да. Другая тетушка, Ольга, терпеть не может, когда за столом чавкают. Ешь побольше и с удовольствием - и ты произведешь на нее неизгладимое впечатление!                                              
- Это я могу, - усмехнулась царица бургеров, но как-то невесело.                                                        
- Да, я уже в этом убедился. А, и еще! У дяди Глеба, это муж тети Риты, аллергия на кошек. Можешь привести с собой всех бездомных и обездоленных толпой! Только давай на сей раз без кефира.   
- Кошки хотят есть, - заметила царица как-то мстительно.                                                                      
- Вот на месте и поедят, - ухмыльнулся я. - Можешь их даже подготовить - не кормить двое суток.   
- Ты бессердечное чудовище, Разумовский! - возмутилась Тамара на это чудесное предложение.   
- Вполне возможно, - ответил без тени улыбки, глядя ей прямо в глаза.                                              
Вероятно, она была более, чем права. Я всегда решал все исключительно разумом. Даже жену выбрал, словно престижный аксессуар, и все казалось легко и просто - она рожает детей и сопровождает меня на неофициальных встречах, а я ее содержу. Максимально прозрачные и честные отношения. Никаких соплей, никаких сантиментов. И куда меня это в итоге привело? В какую-то задницу, где я застрял с двумя неуправляемыми детьми! И длительным воздержанием. С тех самых пор, как от этих мелких засранцев сбежала последняя няня.                                               
- Неудивительно, что твои дети так себя ведут, - произнесла царица, сложив руки на груди. - Ты не пробовал проявить к ним хоть каплю любви?        
- Любви? - усмехнулся я, поднимаясь с места и сокращая расстояние между нами. - А что такое любовь, Тамара?     
Подавшись к ней, я взял царицу за подбородок и, заглянув в удивленно распахнувшиеся глаза, притянул к себе и сделал то, чего хотел, честно говоря, с того момента, как она шутливо поцеловала меня в коридоре. А именно - продолжил начатое, только теперь так, как мне того хотелось.    
Притиснув ее к себе, я впился в ее губы требовательным поцелуем. Без малейшей ласки, просто брал то, чего хотел. И, кажется, начинал чересчур сильно заводиться от того, какими неожиданно мягкими и покорными оказались ее губы под натиском моих губ.                                     
- Так что такое любовь, моя царица? - выдохнул, чуть отстранившись, пока все не зашло туда, куда я вовсе не хотел заходить. Точнее, нижняя часть меня очень даже хотела, а вот разум - категорически нет. - Когда я тебя так целую - это любовь?                                         
Она молчала. Я инстинктивно облизнулся и снова развернулся к окну. Ее слегка растрепанный вид вызывал во мне весьма неуместные реакции.         
- Ни черта это не любовь, - ответил сам себе. - Это похоть. И дети - это всего лишь вклад в будущее. Низменный расчет, если хочешь. Нет, не подумай - я порву за них любого. Но я зачал их вовсе не из какой-то там эфемерной любви! А чтобы было кому передать свое дело. Свое имя.