А наутро меня снова тошнило… И дома, и в универе. 

* * *

- Привет! 

Я выхожу из туалета. Лиза разглядывает мои волосы.  

- Классный цвет!

- Ага, - киваю я. - Спасибо за подсказку.  

- Как ты? Спала хоть немного? Я - вообще нет. 

- Спала. Но меня почему-то ужасно тошнит...

- Меня тоже тошнит от этих долбаных  диффур, - горячо отзывается Лиза. - Ненавижу их! 

- А тебя рвет? - интересуюсь я. 

- Ну, не настолько... 

- А меня только что вырвало в туалете. 

- Что? Серьезно? 

- Ага. 

- Траванулась, что ли? 

- Да вроде нечем… 

- Пойдем, я тебя в медпункт отведу. 

- Не надо. Мне уже полегчало.

* * *

- Милочка, вы чего такая бледная? - спрашивает меня наш самый суровый препод Станислав Леонидович. 

- Не выспалась.

- Надо беречь себя! 

- Теперь буду беречь. После госов. 

Я пытаюсь выдавить улыбку. И начинаю отвечать. И вот, когда я подбираюсь ко второму вопросу, на меня снова накатывает тошнота. Еще и голова кружится... Да блин!

Я держусь за горло и быстро дышу. Комиссия из четырех преподов строго смотрит на меня. 

- Давайте зачетку! 

- Да я знаю! Я учила. 

Не надо ставить мне тройку! Я сейчас все расскажу.

- Мы все знаем, что вы учили. Просто покажите решение задачи. 

Я протягиваю исписанные листы. Препод просматривает их и рисует в моей зачетке: “отл.”

Я встаю и на трясущихся ногах иду к двери. 

- Разве можно так себя доводить? - говорит кто-то из преподавателей. 

- Очень старательная студентка, - вторит другой. 

Уф. Госы позади. Вроде, я должна радоваться. Но я не чувствую ни капли радости. 

Я чувствую себя ужасно...

Я сижу на подоконнике. Минут через пятнадцать ко мне присоединяется Лиза. 

- Сдала на “хор.”! - возбужденно вопит она. - За неделю подготовилась. 

Я молча улыбаюсь. 

- Ты как вообще? - вглядывается в мое лицо Лиза. - Ну ты отмочила на экзамене! Побледнела, глаза шальные, на лбу капли пота… Я думала, ты там в обморок грохнешься.

- Я тоже так думала. 

- Опять тошнит? - спрашивает Лиза. 

- Ага. 

- Если бы я не знала, что ты ведешь монашескую жизнь, то решила бы, что ты беременна...

9. 8

Андрей

- Вествлетерен, - говорю я, плюхнувшись на барный табурет. 

Бармен кивает и ставит передо мной стакан. 

- Осталось последняя бутылка, - заявляет он.  

- В смысле? 

- Новая поставка через две недели, не раньше. 

- Ты рехнулся, что ли? 

- Мы не рассчитывали на такой спрос. Обычно “Вествлетерен” мало кто заказывает. Должно было хватить на год. 

- А я выжрал все за месяц...

- Именно! 

- Добудь мне "Вествлетерен!" Ты бармен, ты должен меня поить. Чтобы завтра был ящик. Или уйду в другой бар.  

- Во всей округе по нулям, - ухмыляется бармен. 

- Блин. 

- Смотрю, ты изменяешь любимому пиву, - говорит он. 

- Чего?

- Уже бухой пришел, вот чего. 

- А. Ну да. Ко мне дружбан заскочил. С коньяком. 

И я ему весь вечер жаловался, что, блин, пропала Мальвина, невеста моя… Ладно, не невеста. Но… 

Как так вообще? 

Девчонка просто исчезла! Месяц ищу - не нашел. 

И, если честно, мне начинает казаться, что ее вообще не было. Эту мысль мне подкинул Роб, давний друг. 

Посмотрел на мою кислую рожу и говорит: 

- Да у тебя глюки. Бросай ты бухать свой извратный бельгийский квадрюпель. Пей коньяк, как все нормальные люди. И не будет мерещиться синеволосая нечисть. 

Вот я теперь сижу и думаю: может, мне реально приснилась дикая бестия с синими глазами и ультрамариновыми волосами? 

Таких просто не бывает! 

* * *

Когда, после нашей бурной ночи, она завела речь про мужа и вытолкала меня, я, честно говоря, разозлился. 

Или обиделся. 

Но решил остаться и все выяснить. Пока сидел у подъезда, мимо прошла женщина и два мужика. Один лысоватый пузан, а второй… да второй даже не мужик, так молокосос какой-то с прыщами и усиками.