Он отвечал, ничего не скрывая. Только улыбался немного странно.

8. Глава 8

То, о чём я никогда не узнаю.
- Генерал, очень рад вас видеть. Надеюсь, вы с хорошими новостями? 
- Ваше величество, извините за моё безрассудство и за то, что я попросил у вас аудиенции, поскольку дело не касается моих непосредственных обязанностей.
- Валесар, это неплохо, значит, пока на нас не нападают, и мы никого не атакуем. Плохой мир лучше хорошей войны.
- Позвольте с вами не согласиться. Хорошая война это…
- Ах, милейший генерал, оставьте. Ваше мнение по этому поводу мне давно известно. Так что за дело привело вас ко мне?
- Помните, вы говорили, что если у человека нет семьи, он сражается за свою страну, а если есть, за свой дом и за любимых? В первом случае он будет биться храбро, пока у него не закончатся силы, во втором – отчаянно, до последнего дыхания.
- Конечно помню. Но, что ты хочешь этим сказать? 
«Неужели наш неутомимый женский угодник выбрал себе достойную партию. Неужели, мой дорогой, кто-то победил вас на поле брани, которое изучено вами вдоль и поперёк, и где ни единого раза не было промаха?»
Король не верил своим ушам. Заставить генерала жениться никто не смог бы даже под страхом смертной казни.
Это он знал наверняка, поскольку угрожал ему этой самой казнью, когда беременной оказалась дочь одного очень знатного вельможи. Валесар тогда, глазом не моргнув, согласился на смерть.
Государь понимал, что так генерал скрашивал бесцветные будни, ведь его стихия – война, а сейчас царил мир. Потому этому красавцу всё и сходило с рук.
Именно поэтому его величество и сам не мог поверить своей догадке, настолько это было неправдоподобно.
О чём же тогда хочет попросить самый красивый, самый гордый, самый свободный и самый любвеобильный генерал его армии?
Король не без интереса смотрел на Валесара.
- Я согласен.
- Согласен на что? – уточнил его величество.
- С вами согласен.
- Это я понял. С чем конкретно?
- Со словами про страну и дом.
- И? – нетерпеливо спросил венценосный собеседник генерала.
- Отдайте меня замуж! – бодро отрапортовал Валесар.
- Что-о-о? Что я должен сделать?
Глаза его величества внезапно стали необычно круглыми, а брови поползли вверх по лбу, словно пытались спрятаться от сказанных слов под волосами.
- То есть, жените меня! – продолжил генерал тем же тоном.
- Уф! Ну ты и дурень! Я уж было испугался…
- Прошу простить! Не понимаю, о чём вы? – не меняя интонации спросил Валесар.
- Так ты собрался жениться? – всё ещё не верил в сказанное король.
- Точно так, ваше величество! Я встретил ту, ради которой готов пойти на этот шаг. Впервые мне хочется, чтобы она стала моей не на одну ночь, а навсегда.
- Девушка беременна? 
- Никак нет. Я не состоял с ней в близких отношениях. 
Глаза короля снова начали округляться.
«Чтобы Валесар да не переспал с женщиной на которой планирует… бред…не может этого быть!»
- Где, говорите, вы нашли эту девушку?
Король, грешным делом, подумал, что генерал влюбился в портрет, который ему принесла какая-нибудь сваха. А девушка в это время спокойненько проживает в доме своего папеньки, только поэтому местный ловелас до неё ещё не добрался.
- Вчера возле королевской библиотеки, - отчеканил его собеседник. – Я влюбился, как только взглянул на неё. Законно обладать ею – это всё чего я хочу.
Девица ему понравилась. Необычная. Мягкая на ощупь. Симпатичная. А какие глаза… испуганные, но дерзкие.
Что-то неуловимое отличало её от местных девиц. Скорее всего, леди – чужеземка. Это генерал определил легко. Своих девушек он изучил до последнего ноготка, с ног до головы и с головы до ног. А от этой разило непокорством, хотя он и воспользовался эффектом неожиданного наступления, красотка быстро выбралась и, верно оценив обстановку, ретировалась под защиту того, кто сможет её уберечь. Проситель едва сдержался и умолчал о том, что красавицу охраняет эльф, причём ни абы какой, а главный королевский маг, который ни за что и близко не подпустит его к девице. Сражаться с ним всё равно, что пытаться зарубить мечом море или ветер. Значит, даже этот гордец – Алистер тоже понял, что перед ним бриллиант. Хитрец! Этот эльф столько лет делал вид, что человеческие девушки ему не интересны.