Встреча состоялась. Довольны были представители Папской академии. Довольны были и мы, в движении «Врачи мира за предотвращение ядерной войны», не только потому, что впервые руководитель государства говорил о невозможности вести ядерную войну, но и потому, что эта встреча показала, что антиядерное движение начало набирать силу, объединяя не только ученых, но и политических и религиозных деятелей.

Брежнев был тоже доволен этой встречей. Когда после нее я посетил его, он сказал: «Знаешь, что меня удивило, – известные профессора, специалисты в своем деле бросили дом, близких, свои дела и в такую погоду (накануне в Москве была пурга. – Е. Ч.) поехали в Москву, чтобы лично передать мне письмо. Это замечательные люди».

Потом я узнал, что некоторые из окружения отговаривали Брежнева от этой встречи под разными предлогами. Предложив ему сослаться на состояние здоровья, они не рассчитали, какой будет его реакция. А в то время, в 1981 году, Брежнев делал все, чтобы скрыть любые свои недуги.

Не сомневаюсь, что противников у меня было немало – и среди руководства (М. А. Суслов, А. П. Кириленко, Б. Н. Пономарев), и в среде военных, и в МИДе, да и среди простых людей, воспитанных прессой на определенных догмах и присылавших мне возмущенные письма. Однако в целом советское общество, народ поняли идеи движения врачей за предотвращение ядерной войны, ибо они отвечали его духу миролюбия и ненависти к войне.

Это особенно проявилось после беспрецедентной телевизионной передачи – дискуссии советских и американских врачей, посвященной гонке ядерных вооружений, сути гражданской обороны, последствиям ядерной войны. Американские коллеги предложили, чтобы без всякой цензуры, без ведущего, в присутствии иностранных журналистов состоялась свободная дискуссия по наиболее острым проблемам гонки ядерных вооружений. Я передал это предложение в Гостелерадио и ЦК КПСС. Иностранные корреспонденты единодушно утверждали, что подобная передача невозможна. Каково же было их удивление, когда в один из июньских дней 1982 года, в разгар холодной войны, их пригласили в Останкино, в телецентр, чтобы они могли наблюдать непосредственно за ходом дискуссии. Удивлялись и наши американские коллеги, ибо в то время ни одна телевизионная компания США не согласилась провести подобную дискуссию. Состоялся откровенный разговор о сути гонки ядерных вооружений, угрозе возникновения ядерной войны и ее последствиях. В ходе дискуссии с экрана телевизора прозвучали заявления, противоречащие официальным взглядам, существовавшим в СССР, на эти проблемы в то время. Это заявление было о бесперспективности гонки ядерных вооружений, беспомощности гражданской обороны в условиях ядерной войны, необходимости запрещения испытаний ядерного оружия.

До сих пор я не представляю, почему эта передача была допущена. Однако, учитывая, что Суслова уже не было и фактически ЦК КПСС руководил Ю. В. Андропов, уверен, что именно он дал согласие на ее проведение.

Следует отметить, что и печать в те годы широко освещала деятельность нашего движения, выступающего за безъядерный мир. Сегодня, когда гласность победила в нашей стране, средства массовой информации освободились от партийной и других опек, стали свободными, изменились в определенной степени и их интересы. По крайней мере, ни одна из крупных газет не опубликовала информации о письме, направленном мной, в декабре 1989 года министром здравоохранения СССР, премьер-министру СССР Н. И. Рыжкову и министрам здравоохранения США, Англии и Франции с предложениями обсудить и принять правительствами этих стран документ о полном запрещении испытаний ядерного оружия. Даже письмо М. С. Горбачева с изложением его позиции по поводу испытаний ядерного оружия в ответ на наше с профессором Б. Лауном