— Забрать бы его в свой мир! — Катя с несчастным видом прижала туфли к груди и, в последний раз взглянув на «прекрасного принца», решительно открыла дверь комнаты.

Та оказалась незапертой. Ну да, им ведь не до того было!

«Прощай, моя любовь! — проговорила театрально-трагически. — Судьба разлучает нас, но в моем сердце ты будешь жить вечно!»

Юмор и сарказм — лучшая защита от сердечной боли. А Катя испытывала неприятное чувство в груди, убегая от такого потрясающего мужчины.

О том, чтобы остаться, не было и речи. Пьяные приключения есть пьяные приключения, и майор была твердо уверена, что выводить их на иной уровень не имеет никакого смысла.

Правда, в прошлой жизни они были не столь грандиозны, и, рассказывая их утром, они обычно ржали всем отделением.

В последний раз они с Мишкой, приняв достаточно на грудь, вышли бабу лепить. Не в том смысле, что снимать красотку, а в том, что из снега катать огромные шары и складывать их. Грей добавил в их возню особого смеха, зарываясь в сугробы и разбрызгивая мокрый снег во все стороны. Наутро, правда, было не до смеха, когда их вызвал на ковер Саныч и отчитал за «недостойное офицера поведение», добавив в конце с укором: «В вашем-то возрасте…» Поскольку их творение узрел не только весь отдел, но и явившийся из столицы проверяющий.

После разноса начальства, выйдя из отдела и остановившись на крыльце покурить, они задумчиво еще раз оглядели свою бабу и дружно заржали.

Белова тяжело вздохнула, пробежала на цыпочках по коридору и только на лестнице надела туфли.

В зале таверны царила полутьма и гробовая тишина, лишь Катины шаги отбивались эхом от деревянного пола и казались слишком громкими в эти рассветные часы.

Подойдя к барной стойке, она легонько постучала костяшками пальцев по столешнице. Как и ожидалось, хозяйка моментально материализовалась за ней.

«Все-таки у орков очень хороший слух!»

— С добрым утром! — выдала майор вежливо, орочиха просто кивнула в ответ. — Я бы хотела заплатить за вчерашнюю выпивку и…

Не успела она договорить, как хозяйка перебила:

— Госпожа, уже все оплачено!

— Кем? — насколько Катя помнила, орки пили исключительно за ее счет.

— Господином! — ответила барменша, скосив взгляд на лестницу.

«О-па! — удивилась Белова, добавив про себя саркастически: — Мужик оказался просто золото, и за себя, и за других заплатил. Такие редкость! Надо брать!»

Она уже собралась на выход, но задумчиво остановилась и вновь обратилась к хозяйке.

— Слушайте, голова раскалывается невыносимо! Налейте ка мне эля, только не кружку, а какую-нибудь посудину поменьше!

Та кивнула равнодушно, будто ничего необычного в Катиной просьбе не было и сейчас не раннее утро, когда все приличные граждане еще спят.

После выудила из-под стойки обыкновенного размера стакан, налила в него напиток, и с каким-то загадочным интересом принялась наблюдать за посетительницей.

Белова с удовольствием, в один присест выдула прохладный эль, делая вид, что не замечает странного взгляда. Вынула из выданного ей мешочка несколько монет и протянула хозяйке. Та взяла одну, а остальные отодвинула на край, возвращая посетительнице.

— Оставьте себе! — выдала Катя, широким жестом послав их обратно, и отправилась на выход.

Выйдя на улицу, вдохнула всей грудью свежий и еще влажный от росы воздух. И зашагала в сторону главной площади, по пути отмечая, что именно этой улочкой они со служанкой и проходили.

Не успела она пройти и нескольких метров, как неожиданно ощутила легкое головокружение, а в следующую минуту сделалась совершенно пьяной.