Людмила Константиновна перехватила его на улице у самых дверей.

– Сергей! – сказала она. – Беги домой, переоденься в парадную форму. К трем часам тебе надо быть в Доме пионеров на встрече красных следопытов с ветеранами.

– Почему это я? – спросил Сергей Петрович.

Он прекрасно понимал недопустимость такого тона в разговоре со старшим, тем более с собственным руководителем, но фраза сама сорвалась с языка, прежде чем Сергей Петрович успел собраться. А еще через секунду он понял, что снова, как и утром, ничего не может сделать.

– Сергей, – строго сказала Людмила Константиновна. – Тебя еще осенью выбрали в красные следопыты, сейчас март, первый раз тебя попросили что-то сделать, а ты вдруг не хочешь!

– Я и тогда не хотел, – хмуро сказал Сергей Петрович.

Никогда в своей настоящей жизни Сергей Петрович не стал бы так разговаривать с начальством. Ему случалось не соглашаться с вышестоящими товарищами, но свое несогласие он всегда оставлял при себе. И правильно делал! Зато его и ценят на службе, у него хороший оклад, плюс персональная надбавка и прекрасные виды на будущее. Через полгода уходит на пенсию начальник ПКБ отдела, и уже сейчас известно, кто займет освободившееся место. Он отличный специалист, а этот мальчишка заставляет его корчить из себя паяца!

Школьная дверь хлопнула еще раз. Из школы вышла Лена Максимова.

– Лена, – позвала Людмила Константиновна. – Вот, взгляни, какие пионеры учатся в твоем классе. Мне кажется, что ты как председатель совета отряда должна подействовать на него.

Лена подошла, серьезно взглянула на Сергея Петровича, и Сергей Петрович вдруг почувствовал, как разрастается в груди плотный ком и тревожно сосет под ложечкой.

«Этого еще не хватало! – смятенно подумал Сергей Петрович. – Ведь тринадцать лет всего, сопляк, мальчишка еще! Нельзя!» И все же это так. Он, не Сергей Петрович, конечно, а тринадцатилетний сопляк Сережка, был давно и безнадежно влюблен в свою одноклассницу Лену Максимову.

– …если все будут отказываться от работы, то что тогда будет? – звучала Людмила Константиновна.

«Скажи что-нибудь! – внушал себе обеспокоенный Сергей Петрович. – Извинись, объясни, что у тебя есть работа – зеленый патруль и школьная радиоточка. Неприлично же! Как не надо, так он выступает, а тут язык проглотил».

– У меня есть работа, – сказал наконец Сергей Петрович. – Зеленый патруль и школьная радиоточка. А следопытом притворяться все равно не стану.

– Зеленым патрулем занимаются пятые классы, – отрезала Людмила Константиновна, – а радио – восьмые и десятые. К тому же какой из тебя диктор, с твоим-то произношением…

«Не так, болван! – обругал себя Сергей Петрович. – Сначала извинись, а потом вежливо расскажи, что пятиклассники ночью не дежурили, из-за этого под Новый год в сквере все елки чуть не повырубали. А лучше – согласись на это собрание сходить. Убудет тебя, что ли?»

– Через год, – продолжала Людмила Константиновна, – мы будем принимать в комсомол лучших пионеров. Разумеется, только тех, кто занимался общественной работой. Если ты будешь вести себя подобным образом, то вряд ли мы сможем тебя принять.

«Говори!» – скомандовал себе Сергей Петрович. Каждой клеткой он чувствовал, что Лена стоит рядом и смотрит на него. Он набрал в грудь воздуха и произнес:

– И не надо.

Это был конец. Людмила Константиновна ушла в школу, хлопнув тяжелой дверью.

«Неприятностей не оберешься», – обреченно подумал Сергей Петрович. Ему было очень неловко, хотя во всем виноват Сережка, да и неприятности грозят тоже ему. «Но нельзя же так!» – вот что мучило Сергея Петровича.