Результаты, как водится, не заставили себя долго ждать.

За ужином в клубе к столику майора подошел один из вестовых, как Александр про себя называл подтянутых молодых людей, постоянно молчаливо сновавших по зданию «санатория», и сообщил:

– Александр Павлович, вас просят зайти после двадцати часов в кабинет номер четыреста три.

«Началось!» – радостно подумал Бежецкий и, вежливо поблагодарив вестового, вернулся к трапезе.

После ужина, полчаса послонявшись по своему люксу, Александр точно в назначенное время стоял перед указанным кабинетом на четвертом этаже. Когда стрелки его «ориента» (кстати, тоже местный подарок) замерли на нужной цифре, он деликатно постучал в дубовую монументальную дверь с одним только номером, без таблички.

– Войдите,– раздался приглушенный толстым деревом голос.

Александр вошел и прикрыл за собой дверь.

– Майор Бежецкий прибыл по вашему приказанию! – отчеканил он, вытянувшись.

– Ну что же вы все тянетесь, Александр Павлович?!

Вызвавший его высокий мужчина лет пятидесяти, одетый в гражданский костюм, но демонстрирующий явно военную выправку, обошел стол и крепко пожал руку Александра.

– Располагайтесь, чувствуйте себя как дома.– Он радушно указал на глубокое кресло, обитое натуральной на вид кожей.

Александр поостерегся разваливаться в кресле, так как знал на собственном опыте, что колени будут торчать чуть ли не выше головы. Прокляв в душе подобную роскошь, он осторожно уселся на краешек, замерев в напряженной позе. Хозяин достал из встроенного в стену бара бутылку коньяка, две крошечные рюмки и блюдце с тонко нарезанным и посыпанным сахарной пудрой лимоном, поставил все это на стол и уселся на свое место. Нацедив в рюмочки благородный напиток и надев специальной серебряной (серебро здесь было настоящее, в этом Александр убедился, внимательно разглядев как-то столовый прибор и установив наличие клейм с пробой) вилочкой на их тоненькие края с золотым ободком по ломтику лимона, мужчина жестом настоящего фокусника ловко послал одно из получившихся таким образом сооружений Александру по полированной как зеркало поверхности стола.

«А если упадет? – с интересом подумал Бежецкий, следя за стремительным скольжением хрустального сосуда.– Ковер толстый, не разобьется, но ведь конфуз!» И напрягся, готовясь поймать рюмку на лету. Однако та, проскользив почти полтора метра, как по мановению волшебной палочки остановилась в двух сантиметрах от края. «Мастер!» – с невольным уважением отметил Александр, знавший толк в культуре пития горячительных напитков. Хозяин перехватил его взгляд и знакомо улыбнулся одними глазами.

Майор мысленно сбрил усы и добавил пыльные разводы на лице: да, сомнений не оставалось, напротив Александра сидел тот самый полковник, который освободил, вернее выкупил Бежецкого у чеченцев.

– Чем обязан, Александр Павлович? – спросил Полковник, заметив, что Александр узнал его.

Бежецкий вынужден был откашляться:

– Во-первых, я должен поблагодарить вас за спасение, това… господин полковник.

– Ну это сильно сказано, «спасение», сударь. Назовем свершившийся акт по-другому: товарищеская помощь в трудную минуту. А во-вторых?

Александр набрался наглости и ответил:

– Во-вторых, с какой целью я здесь нахожусь и скоро ли закончится мое… э… лечение?

Полковник откинулся в кресле и пригубил коньяк.

– Не правда ли, хорош? Да вы попробуйте, попробуйте, Александр Павлович, не стесняйтесь, ради бога.

Еще крошечный глоток и долгая пауза.

– Вы задали сразу два вопроса, господин майор. Да, кстати, я могу вас так называть?