21. Глава 21

Когда тренировка заканчивается, мамочки уходят к раздевалкам. Остаюсь одна в большой комнате. Он видел, что я тут, значит, найдёт. Руки так и чешутся залезть в телефон и почитать про соседа. Узнать, чем он жил раньше. А вдруг я разочаруюсь? Куда уж дальше? Совсем неидеальный, иногда весёлый, а иногда, как сегодня, словно хвост прищемили. И хорошо, что сейчас не могу прошерстить интернет. Может быть, оно мне и не нужно, и лучше узнавать всё, что меня интересует, от самого Сергея.

Трогаю листья большого фикуса. Под ним можно укрыться от дождя, например. Или от грозных серых глаз, которые за прошлый час возвращались к окну раз семь. Глупо, но приятно, что он за меня беспокоится.

– Юль, ты когда-нибудь можешь делать то, что тебя просят? – разрезает тишину громкий голос.

– Каждый день, – отвечаю, не отрываясь от рассматривания крупного листа.

– Видимо, со мной это не работает, – сетует Сергей.

Он помогает надеть курточку, одевается сам и ведёт меня на выход. За руку. Как маленькую. Хорошо, что не бежим. На этот раз мужчина подстраивается под мой шаг.

– Почему ты не рассказывал про школу? – спрашиваю, потому что неуютно идти в тишине.

– Не вижу смысла. Это просто работа, – мы выходим на улицу. – Шевелись, замёрзнешь, – приподнимает воротник и тянет меня к машине, словно буксир. Я просто не успеваю переставлять ноги. – Ну и ветер сегодня.

– Противный, – соглашаюсь и быстро усаживаюсь в машину. – Почему ты ушёл из хоккея? – рассматриваю мужской профиль. Сергей недовольно поджимает губы и заводит машину.

– Вот поэтому и не хотел рассказывать про работу. Ты же не отстанешь, будешь задавать вопрос за вопросом, а на некоторые я не готов отвечать, – возможно, лучше не лезть к нему сейчас, и он имеет право мне ничего не объяснять, но любопытство неудержимая штука.

– Отвечай на те, на которые готов, – настаиваю на своём. – Так почему ты ушёл из хоккея?

– Это сложный вопрос. Интересно сначала узнать, что тебе успели рассказать? – смотрит на дорогу, а так хочется, чтобы на меня. Хоть на секундочку.

– Из всего я поняла только то, что ты хороший тренер, и моего сына ждёт успех. Это при условии, что он будет заниматься под твоим чутким руководством.

– У тебя же дочь, – сводит брови, словно не понимает, откуда у меня ещё и сын взялся.

– Вот именно! Поэтому я всё пропустила мимо ушей, – не всё, конечно. Такое забудь, Аля придёт и напомнит.

– Так и поверил, – улыбается. Значит, не всё так плохо у него с настроением, как казалось. – Я горел карьерой, – придвигаюсь поближе, чтобы не пропустить ни словечка. – Жил на льду. С Полей мы долго встречались, но сделать предложение подтолкнул мой тренер. Традиция у них такая, в команде только женатые.

Его голос становится грустным, но я молчу и слушаю. Он рассказывает о том, как родители требовали внуков, а они подарили им Марселя. Мама баловала пса сладостями, и он очень сильно полюбил ванильные кексы. Сергей приезжал к ним редко, как и звонил. Чтобы стать отличным нападающим, требовалось полностью сосредоточиться на тренировках. А когда умерла мама, Сергей был на игре. После этого понял, что из-за хоккея не видел родных уже долгое время.

– Мне было постоянно некогда. Я думал, вся жизнь ещё впереди, а оказалось… Можно всё потерять в один миг. Никогда не предполагал, что с мамой может что-то случиться, и я больше её не увижу. Отодвигал встречи, не перезванивал. Отдалился настолько, что эта пропасть стала непреодолимой. Её нет, и я больше ничего ей не смогу сказать. Даже грёбаное: «Я занят, перезвоню», – он замолкает.