– Забрасывали меня сообщениями, глазели в модуле…

На лице Замана появилось искреннее изумление, и Карина вдруг увидела глаза Камаля. Перед ней стоял другой человек, но его глаза были такого же инопланетного оттенка.

– Если я вас пугаю, то прошу меня простить, – тем временем извинился Заман и, легко поклонившись, зашагал по коридору.

– Стой! – неожиданно для себя воскликнула Карина.

Заман остановился и оглянулся. Тусклый свет коридора вновь обрисовал его профиль. «Так похож!..» – Сердце Карины сжалось, а затем бешено заколотилось, и его пульсацию она ощущала даже в висках. Стало трудно дышать, словно накрыло удушливой волной, как в гениальных строчках Цветаевой.

– Вам плохо? – шагнул к ней Заман.

– Нет, я… лишь хочу спросить, – задыхаясь проговорила Карина.

– Всё-таки интервью состоится?

– Мой вопрос может показаться вам глупым…

– Обещаю ответить с полной серьёзностью, – нарочито сдвинул брови Заман.

Карине удалось сделать спокойный вдох, после чего она произнесла:

– Я не предполагаю, а точно знаю, что на Земле живут пришельцы с другой планеты. Вы один из них?

Губы Замана вновь растянулись в белозубой улыбке. Он сдержанно усмехнулся и сказал:

– Более оригинального вопроса девушки мне ещё не задавали. Даже когда стремились произвести на меня впечатление.

Вслед за удушливой Карину окатила прохладная волна.

– Думаете, я поэтому спросила? – возмутилась Карина. – Меня не интересуют мужчины с такими дурацкими бакенбардами!

Вместе с возмущением Карина осознала, что нагрубила малознакомому человеку. Она прижала к всколыхнувшейся груди камеру, планшет и быстро зашагала прочь. Заман проводил её пристальным взглядом и прошептал:

– Всё возможно…

Карина не слышала его слов. Она нырнула в каюту и поскорее захлопнула за собой дверь. Однако закричать на себя с досады или стукнуться головой о ту же дверь ей не удалось. Как и в лайнере, летящем на Марс, в каюте она оказалась не одна. Её мать переодевалась и едва успела прикрыться.

– Тебя не учили стучать перед тем, как войти? – строго выговорила она.

– К сожалению, учителя улетели на Венеру, – вспыхнула Карина, – так что моё дурное воспитание придётся потерпеть, раз уж мы оказались в одной каюте.

– Как ты разговариваешь с матерью?! – сверкнула глазами Кира Эдуардовна.

– Покажешь пример или лекцию запоздалую прочтёшь?

Её мать переменилась в лице и, подобно рыбе, молча зашлёпала губами.

– Я была лучшего мнения о тебе, – сказала она, обретя, наконец, дар речи.

– Взаимно.

Карина пыталась удержать обидные слова, но они прорывались и выставляли её с худшей стороны. Тем временем Кира Эдуардовна натянула чёрную водолазку, пригладила волосы и сказала:

– Признаю, ты имеешь право обижаться на нас с отцом. Если обида греет тебе душу – живи с ней. Однако хочу, чтобы ты знала: я никогда не жалела, что посвятила себя великому делу освоения Венеры и твоему отцу. Он человек с высочайшим уровнем интеллекта! Быть рядом с ним – это мой выбор.

Тон матери стал чуть более выносим, и Карине не захотелось отвечать грубостью.

– Ты потеряла лёгкие на этой работе. Тоже не жалеешь?

– К счастью, рак уже не приговор. Новые лёгкие функционируют лучше прежних!

Снятый с руки коммуникатор матери оказался включён на громкую связь, и Карина узнала голос Евгения Витовича:

– Планетоид моей орбиты, я тут гасну без тебя… Договорись, чтобы нам дали отдельную каюту…

Кира Эдуардовна чуть смущённо взяла коммуникатор, а Карина решила, что ей следует выйти. Закрывая за собой дверь, она услышала мурлыкающий ответ матери:

– Злоупотреблять полномочиями ради тебя всегда приятно…