Шутки принимала всерьез, одежду не умела застегивать, молнии вводили Яну в ступор. А шнурки? Она даже шнурки завязывать не умела. На женщин в возрасте смотрела как будто не видела никогда. Разве можно такое сыграть? Ну, допустим жила в лесу, в изоляции, не видела людей. Как тогда оказалась на матах в фитнес зале? Сережка, волосы? Ни у кого Толян таких волос не видел. И глаз таких не видел. И влечения такого не чувствовал.

Толян вылез из палатки, будить Яну не стал. Солнце уже жарило вовсю. Размялся, поплавал с удовольствием. Народ прибывал, скоро займут весь пляж. Могут и его приятели подтянуться. Видеть их не хотелось. Начнут с пива, закончат дракой. Этот сценарий все знали наизусть. Кто кому и что скажет. Кто на что обидится. Толян оглянулся на палатку, не хотелось, чтобы Яна при пьяных разборках присутствовала.

– Здорово, Шум! – Толян резко обернулся, по школьной кличке его давно уже никто звал. И точно, в метре от него приплясывал Гошик. Одноклассник, одногруппник и сослуживец. Все со словом бывший.

Гошик был стопроцентным приспособленцем, душечкой мужского рода, с кем общался, того и копировал. Вот уж артист, так артист. Хотел быть всеми сразу. И девочкой, манерной и эпатажной. И крутым мачо. И ботаником. Гошик азартно демонстрировал свои таланты. Играл женские роли в спектаклях, носил яркие косынки на шее и завивал длинные волосы. Тусил в ролевых сообществах, дрался на мечах и приделывал длинные уши эльфов. В этом была и смелость, и глупость. За жеманность и тональный крем на физиономии Гошик огребал по полной. И за пародии на всех тоже.

В какой-то момент Толян начал его уважать за строптивость и бесстрашие и стал заступаться. В выпускном классе от Гошика отстали, связываться с Толяном дураков не нашлось, за кривляние больше не били. В благодарность Гошик поступил в тот же институт. Перевелся в группу, где Толян учился. Вертелся всегда поблизости. Приставал к тем же девчонкам. Толяну приходилось усиленно отстаивать личную жизнь. Мало того, после института Гошик и в армию пошел вместе с Толяном.

– Здорово, Гош! Кого не ожидал встретить, так это тебя. Неужели уволился из теплого местечка? – Толян сделал шаг назад и выставил руки, потому что Гошик явно собрался кинуться ему на шею. – Давай без телячьих нежностей.

– Ага, теперь на гражданке. Моя в отставку вышла. Ну, и я.

В армии Гошик быстро нашел себе покровительницу из штаба с высоким чином и служил в свое удовольствие. Помогал Толяну с увольнительными. Через год уходить из армии и не подумал, остался на сверхсрочную. Общение сошло на нет. И вот на тебе. Гошик нарисовался. Манерность с Гошика армия большей частью стесала, но кое-какие ужимки остались. То, что по телику показывали как анекдот, Гошик использовал вовсю в реальности.

– Живешь-то как, Шум? Женился? На самой красивой красоточке? Машинка ничего так у тебя.

– Да живу помаленьку.

Фамилия у Толяна была Бесшумов и в школе он ее не оправдывал. Вертелся на уроках, хохмил, запускал бумажные самолетики. Однажды молоденькая учительница зачеркнула в тетради первые буквы его фамилии, так стал Шумовым. Все подхватили – Шум да Шум. В школе льстило, в институте кличку Толян не афишировал. Да и отец любил повторять, что дела надо делать бесшумно. Толян дорос до этой премудрости.

– Помаленьку? Ты? Не верю! Ты уже у нас весь такой, – Гошик растопырил пальцы и взмахнул руками. – Мажористый мажор.

– Твоя-то где? – перевел стрелки Толян.

– На рыбалку уехала. Сейчас уже вернуться должна.

– Я тоже собирался, проспал.