– Если тебе под болты, двенадцатую бери, – посоветовал он. – Меня, кстати, Дима зовут. Четвертый разряд, пару лет уже здесь работаю. Если какая помощь нужна или по инструменту что – обращайся. Только с возвратом канеш.

Я поблагодарил парня за отзывчивость, взял двенашку, а через несколько минут уже просверлил три отверстия под болты в верстаке. Установил намертво тиски, проверил их работоспособность и про себя отметил, что надо бы обзавестись мягкими губками. Поверхность у тисков была ступенчатая, такими если мягкий металл начнёшь зажимать, вмятины останутся. Взяв у Димы пистолет, я сдул стружку, отошел на пару шагов от верстака и поскреб макушку. По-хорошему тут не только мягкими губками обзавестись надо, а ещё притащить разметочную плиту, получить микрометр, штангенрейсмас, сверла и многое-многое другое. Ну ничего, Москва тоже не сразу устроилась. Мне в свое время, чтобы набить нужным инструментом ящик и обзавестись плюшками, понадобилось несколько лет. Сейчас-то, может, и побыстрее дело пойдет. В том, что я останусь на заводе, я почему-то не сомневался. Чувствовал себя здесь в своей родной стихии. Я принялся разбирать ящик и доставать остальной инструмент.

– Ни фига! – изумился появившийся с затянувшегося перекура наставник.

Он был явно удивлен, что я сумел не только присобачить тиски на верстак, а еще и шланг к воздуховоду присоединить.

– Хе, я думал, мы ща с тобой возиться будем до обеда, пока пятое, пока десятое. Быстро схватываешь, товарищ ученик!

Я коротко плечами пожал. Наставник все же проверил крепления тисков, посмотрел, не стравливает ли где воздух, и, не найдя косяков, хмыкнул себе в усы. А потом разглядел новый инструмент и подвис, явно не понимая, откуда у меня он взялся. Потом все-таки сообразил, зыркнул на свой верстак, перевел взгляд обратно.

Пошевелил усами, но сказать ничего не успел.

– Мне теть Люба сказала, что вы за меня в журнале подмахнули и инструмент получили, спасибо, кстати, – я улыбнулся. – И кстати, я не проговорился, что вы ее бабой называете…

– Э-э… – замялся наставник.

Было видно, что он не знает, что теперь сказать. В итоге завел шарманку про то, что маловато ещё у меня опыта, чтобы работать с новым инструментом.

– Я-то думал как, у меня инструмент чутка полежит, пока ты не натаскаешься…

Но и эту нехитрую, шитую белыми нитками отговорку он договорить не успел.

– Ну что, передовики! – к моему верстаку подошел мастер, прерывая наши обсуждения.

Он держал техпроцесс, и, как у официанта на подносе, на нем лежали детали. Их он вручил моему наставнику. Следом достал из-под мышки стопку макулатуры и положил рядом.

– Смотрю, вы тут быстро управились, а говорил – до обеда возни, – мастер с одобрением посмотрел на моё рабочее место. – Но ученичество – дело хорошее, а план никто не отменял. Разверни до конца смены.

– Пятьдесят шестые! Сергей Алексеич, ну ты… Тю… Ты ж знаешь, что это песня, у нас на них инструмента нет, – Семен Палыч безошибочно определил детали, даже не взглянув на технологию. – Мне пока УСП соберет…

– Что-нибудь придумаешь, – мастер не стал слушать, ободряюще похлопал Палыча по плечу. – Чтобы в ГОСКе до конца смены лежали.

Наставник что-то побурчал себе под нос и пошел за свой верстак, забрав детали вместе с технологией.

– Так, теперь ты, – мастер постучал пальцем по стопке макулатуры на верстаке. – Проштудируй от корки до корки, после обеда проверю, и чтобы как от зубов отлетало.

Я взглянул на макулатуру – это были методические пособия по слесарке и технике безопасности. Полистал пару страниц.