– Вы, ребята, самое сраное место нашли во всём секторе, – не удержался он от комментария. – Лагерь беженцев, Хамас… Поимеют вас.

– Езжай, – приказал Володя.

Солдаты армии Израиля долго проверяли документы, недоумевали, чтО может понадобиться русским в арабском поселении. Володя произнёс несколько фраз на иврите, отчего сержант пришёл в возбуждение и принялся энергично жестикулировать.

Блок-пост остался позади, и Серый спросил Володю:

– Чего это он?

– Я сказал, что мы не евреи, а русские, нам бояться нечего.

Улицы Джабалии ничем не отличались от улиц любого арабского городка: пыль, мусор, голопузые детишки и одно-двухэтажные дома, тесно сцепленные между собой.

Володя вёл уверенно. И снова Игорьку, как в аэропорту, подумалось, что он здесь не в первый раз. Остановились у приличного двухэтажного особнячка. Володя постучал. Открыла женщина в чёрном платке, джинсах и футболке. Володя произнёс несколько слов. Женщина молча повернулась и скрылась в доме. Игорьку она не понравилась, слишком полная и слишком грубые черты лица.

В доме оказалось неожиданно прохладно. В небольшой зале, устланной ковром, на небольшом диванчике сидел лысый человек в галабии, какую носят аравийцы. При виде гостей, человек поднялся, шагнул навстречу, взял в объятия Володю и дважды приложился щекой к щеке. Хозяин сделал гостям знак садиться и неожиданно заговорил по-русски. С едва заметным восточным акцентом.

– Товарищи, хорошо доехали?

– Нормально, – ответил за всех Володя.

– Как евреи?

– Вялые, – снова ответил тот.

– Это они обиженные, что ракеты на них не пустили. Если бы пустили…

– Мы выбрали бы другой маршрут.

– Ха-ха-ха, – рассмеялся хозяин. – Ты, Ильич, любишь шутить.

"Что за Ильич? – подумал Игорёк. – Кликуху, что-ли, революционную взял?"

– Не будем терять времени, – продолжал хозяин, – вы будете завтракать?

– Мы в самолёте поели.

– Что за еда в самолёте? Пфу! – засмеялся хозяин и хлопнул в ладоши.

Появилась женщина в джинсах и футболке. Хозяин распорядился, и она молча вышла.

– Будете кушать, а я буду вас готовить. Ты, Ильич, надолго туда?

– По обстоятельствам.

– А что слышно в Москве – долго Саддам воевать станет?

– В Москве разные слухи ходят.

– А какой слух самый слышный?

– На кого ещё работаешь, Фархад? – вкрадчиво спросил Володя и улыбнулся.

– Э-э, шутишь, дорогой, – смешался хозяин. – На кого здесь можно работать? Всё огородили, стену строят. Всё разбомбили… Так, мелкие заказы…

– Ничего, тебе обломится, уже скоро.

– Да? Буду ждать…

Игорёк из разговора не понимал ничего, кроме того, что разговор самый что ни на есть шпионский.

Володя обратился к товарищам:

– Паспорта.

И сказал Фархаду:

– Нужна иорданская виза.

– Зачем? – удивился тот.

– Нам нужен иорданский канал.

– Для тебя, Ильич, всё будет.

Вернулась женщина и позвала откушать, что Аллах послал этому гостеприимному дому.

Обед был накрыт в дворике, в саду. Фонтанчик, пальмы и кусты с яркими красными цветами.

На двух обычных, «кафешных» столиках в обычных одноразовых тарелках разложено было гастрономическое изобилие. Голубь, вымоченный в молоке и обжаренный в сухариках на оливковом масле. Нежнейшая баранина с черносливом и миндалём. Рыба в маринаде из кореньев сельдерея и зелёной петрушки, хрустящая, равномерно обжаренная рыба, приправленная толчёным чесноком и лимонным соком, присыпанная натёртым хреном. А ещё – кофту, то бишь, рубленые бараньи котлетки, а ещё – маринованная говядина на гриле. Печёные баклажаны. Роскошный суп-пюре из помидоров, риса и сладкого перца. Душистые лепёшки и прохладный чай каркадэ в высоких кувшинах.