Его сын был среднего роста и телосложения и имел черты лица, характерные для народа Ракеша. Ему было слегка за тридцать, и Синдер слышал, что Фэйн отслужил два срока в армии Ракеша, восемь лет в общей сложности. Он улыбался с большей готовностью, нежели его отец, но в нем чувствовалась решительность, дух, напоминающий о воспитании мастера Джина.

«Дружелюбный и сосредоточенный» – вот как Синдер описал бы подмастерье.

Мастер Джин подал знак рукой, и Синдер последовал за ним через крытый проход, где они остановились в углу двора.

– Сегодня твой первый день. Тренироваться ты не будешь.

Эти слова ударили как обухом по голове. Синдер подавил вспышку разочарования. Он рассчитывал не только наблюдать. Спустя три недели после восстановления он был готов действовать.

Мастер Джин продолжил:

– После утренних занятий подойди к повару. Он перечислит тебе обязанности, которые ты должен выполнять, чтобы заплатить за обучение, проживание и еду. Будешь помогать с готовкой и уборкой. Понятно?

– Да, мастер, – ответил Синдер.

Мастер Джин ушел, не произнеся больше ни слова. Синдер смотрел, как он удаляется, раздраженный тем, что не начнет тренировки сегодня. И напугался, когда подмастерье Фэйн хлопнул его по плечу. Просто забыл, что тот все еще рядом.

– Все будет хорошо, – с улыбкой произнес Фэйн.

Синдер моргнул.

– Прошу прощения, мастер?

– Зови меня Фэйн, никаких «мастер» и «подмастерье», – сказал Фэйн, все еще улыбаясь. – Пойдем. Знаю, мастер Джин велел тебе наблюдать, но ты уже достаточно насмотрелся. Давай найдем тебе занятие.

Они покинули двор и снова вошли в главное жилое здание школы Украшенных Сталью. Пока они шли, Фэйн объяснял правила и требования.

– В этом месте мы готовим к битвам, – сказал он. – Готовим воинов.

Синдер на меньшее и не рассчитывал.

– Мастер Джин сказал, что я должен готовить и убирать, чтобы заплатить за обучение. А остальные кадеты? Как они оплачивают обучение?

– Остальным повезло больше, чем тебе. Их отобрали в юном возрасте из кланов и семейств, которые оказались достаточно богаты, чтобы обеспечить своих детей мастерами, обучающими боевым искусствам. Тем, кто преуспеет, дают стипендии, покрывающие любое обучение или специальную подготовку, которая им потребуется. Одни всю жизнь занимаются с частными тренерами, а другие поступают в военные академии. Все лучшие воины Ракеша проходят это путь.

Синдер догадался и о другом преимуществе остальных кадетов.

– Они имеют дело с несколькими видами ведения боя.

Это делает их намного более искусными. Наверняка в одних только «Украшенных Сталью» он не добьется подобного.

– Угадал. Мы будем тренироваться каждый день, даже в зимнюю стужу. Но мастер Лирид также хочет, чтобы мы научились делать что-то руками. Я делаю часы. – Фэйн приосанился, излучая ауру сдерживаемой гордыни. – Одни из лучших в Ракеше и Гандхарве.

– Ты делаешь часы? – недоуменно переспросил Синдер. – Зачем? И что насчет меня? Мне тоже придется делать часы?

– Нет, первое время ты не будешь их делать, – сказал Фэйн, – но тебе придется заняться каким-то творчеством. Что касается того, почему я выбрал часы, то все просто. Ты когда-нибудь разглядывал часы? Разглядывал механизм внутри? Они очень точны. Работа на таком уровне учит человека терпению и точности. Неплохой набор навыков для воина, разве нет?

Вроде в этом был смысл, однако Синдер все же испытывал сомнения по поводу необходимости изготавливать часы. Однако если это нужно, чтобы стать воином, он будет это делать. Он, черт возьми, сделает самые лучшие часы, которые когда-либо существовали!