– Трудно сказать, – честно признался майор Бережной. – Но уже ясно, что дело будет непростым.

– Труповозка приехала, – объявил Трубачев.

– Задержались они сегодня, – неодобрительно проговорил Бережной, чувствуя, что очень устал. – Давайте берите носилки и аккуратно выносите трупы.

Январь 1944 года

Старший майор Александр Михайлович Урусов возглавлял Управление Рабоче-крестьянской милиции по Свердловской области уже довольно давно, с тридцать восьмого года. Он отличался трудолюбием и благополучно поднимался по ступеням карьерной лестницы.

Когда в декабре сорок третьего года его вызвали в Москву, в Наркомат внутренних дел, Урусов не особенно удивился. Кроме совещаний, требующих личного присутствия, ему приходилось решать еще массу текущих дел, в том числе и в столице. Вдобавок он всегда был рад увидеть своего тезку и земляка Александра Михайловича Трубочникова, работавшего прежде по соседству, в Челябинской области. С этим человеком, теперь ставшим большим начальником, его связывали крепкие дружеские отношения.

Он перешагнул порог наркомата и направился прямо к нему в кабинет.

Трубочников его уже ждал.

– Здравия желаю, товарищ комиссар третьего ранга! – четко проговорил старший майор Урусов.

– Здравствуй, Саша, – сказал Трубочников и пожал руку гостя. – Присаживайся. – Когда тот сел, хозяин кабинета продолжил: – Давай не будем терять время на долгие предисловия. Я хочу, чтобы ты прочитал вот этот приказ. – Он пододвинул к нему тонкую папочку с двумя листками бумаги. – И сразу идем на совещание, на которое ты тоже приглашен.

– Что за тема?

– Сейчас по всей стране наблюдается всплеск преступности. Наша задача – противостоять этому всеми возможными методами. Руководство допускает, что допустимы самые крайние меры. Вплоть до расстрела на месте, если таковые преступления идут против социалистической собственности, угрожают жизни и здоровью советских граждан.

– Как это было в сорок первом в Москве?

– Именно так. А ведь военное положение в стране пока еще никто не отменял. Ладно, ты читай.

Урусов внимательно прочитал приказ наркома о назначении его на должность начальника уголовного розыска города Москвы с присвоением ему звания комиссара милиции третьего ранга. Он закрыл папку и вернул ее Трубочникову.

– Не возражаешь, комиссар милиции третьего ранга товарищ Урусов? – поинтересовался тот.

– Как же я могу возражать, когда приказ уже подписан? – с улыбкой проговорил Урусов. – Хотя признаюсь, для меня такое назначение очень неожиданно. Другой регион, практически незнакомый. В Москве я только в командировках бывал. Тут есть свои особенности, ответственности больше. Все-таки столица.

– Ничего, справишься! Руководство решило, что на эту должность ты подходишь больше, чем другие кандидаты. А их было немало. Начальству, как ты знаешь, всегда виднее. Так что не обессудь.

– Когда мне принимать дела?

– Время играет против нас. Преступники наглеют, становятся все более дерзкими, жестокими. С ними надо бороться. Поэтому я даю тебе два дня! Это самое большее. Квартира служебная для тебя уже готова. Выделили из резерва, вот держи. – Трубочников протянул Урусову связку ключей, стиснутых крепким металлическим кольцом. – Никакой мебели везти не нужно, она уже вся обставлена. Уверен, что квартира понравится и тебе, и твоей семье. А сейчас давай пройдем в актовый зал. Там уже народ собрался. Время дорого.

Через двое суток Урусов приехал в Москву. В этот же день он позвал в свой кабинет на оперативное совещание начальников отделов с докладами о состоянии дел в городе. Новый руководитель Московского уголовного розыска был знаком этим людям. Временами они пересекались в наркомате на совещаниях, обменивались мнением о преступлениях, совершаемых в регионах и в столице, делились информацией по разыскиваемым правонарушителям. Но никто из высокопоставленных сотрудников МУРа даже предположить не мог, что Александр Михайлович Урусов станет их непосредственным начальником. Одно дело встречаться где-то накоротке и по-приятельски общаться, совсем другое – перешагивать порог его кабинета в качестве подчиненного.