К одиннадцати часам вечера все наконец успокоилось, и дворец зажил своей обычной жизнью.

Неимоверно уставший, но чрезвычайно довольный собой, принц прогуливался в саду, вслушиваясь в доносившиеся из распахнутых окон голоса гостей. Гости беседовали меж собой тихо, и Корх напрягал слух, но разобрать удавалось лишь отдельные, ничего не значащие обрывки фраз. Ему хотелось услышать слова лести, похвалу в свой адрес, как отлично он все организовал.

Слава Высшему, он не слышал того, о чем в действительности говорили гости…

В глубине сада мелькнул знакомый женский силуэт, и принц устремился туда. Сельвина, первой заметившая брата и попытавшаяся скрыться от него за деревьями, была вынуждена остановиться, лишь Корх окликнул ее.

– Сестра?

– Да, Корх? – сухо отозвалась Сельвина, когда принц приблизился к ней.

– Ты тоже решила прогуляться? – Он вычурно повел рукой, предлагая пройтись, и неторопливо зашагал рядом с принцессой.

– Как видишь.

– Дивный вечер, не правда ли? – сказал принц, вдыхая полной грудью и расправляя плечи.

– Возможно, – пробормотала Сельвина, размышляя, что могло брату понадобиться от нее. – Вы уже закончили все свои дела, Ваше Величество?

– Не паясничай, – скривился Корх. – Ты все еще дуешься из-за завещания?

Сельвина промолчала.

– Брось. Завтра у нас великий день!

– У тебя великий день, – Сельвина остановилась и повернула голову к брату.

– Отец, кажется, говорил, что мы есть одно целое, – холодно заметил Корх, сложив руки на груди.

– Извини, я бы хотела побыть одна, если ты не возражаешь.

– Вот она жажда власти! – сардонически заметил Корх.

– У меня никогда не было жажды власти. В отличие от тебя. Ты просто неисправим.

– Назови мне хоть одного дурака, который не хотел бы власти.

– Дурак – возможно, – не сдержалась Сельвина и направилась к беседке в центре парка.

Корх некоторое время переваривал последнюю фразу, ища, как бы поострее ответить сестре. В голову ничего путного не приходило, а срываться на банальный скандал и портить себе отменное настроение не хотелось.

– Я в курсе, что ты занималась подбором жениха, – сказал он, нагоняя сестру. – Что это, как не попытка поскорее заполучить трон?

Сельвина, не ответив, опустилась на скамью.

– И как успехи? – продолжал допытываться Корх.

Принцесса и этот вопрос оставила без ответа. Она нагнулась, подобрала с пола беседки широкий зеленый лист с фиолетовыми прожилками и повертела его за черенок.

– Догадываюсь, что никак. Но я могу посодействовать твоему горю.

– Каким же образом? – бесцветным, лишенным интонации голосом поинтересовалась Сельвина.

– Власть интересует меня лишь номинально. Управление государством, честно признаюсь, – это не мое.

– Ты делаешь успехи в самооценке! – в глазах Сельвины вспыхнули веселые искорки.

– Обойдемся без колкостей! – Корх брезгливо скривил губы. – Я, по крайней мере, честен. Меня интересуют лишь атрибуты власти.

– И что же ты намерен предложить мне? – Сельвина удивленно воззрилась на брата. – Зная тебя, могу предположить, что это нечто сногсшибательное.

– Ты права! – гордо выпятил грудь Корх. – Завтра я стану Королем. Я возьму тебя в жены, и ты…

– Что-о?!! – глаза Сельвины, расширяясь, поползли на лоб. Она медленно поднялась со скамьи, сжимая кулаки. В ее руке хрустнула сочная мякоть листка – первой жертвы надвигающейся бури.

Принц Корх, отступил назад, прикрываясь руками.

– Ты в своем уме? – Сельвина продолжала наступать на брата. Вид ее был страшен, отчего Корх весь сжался, став как-то заметно ниже. – Ты что это удумал?

– Успокойся, сестренка, – пролепетал принц, продолжая отступать вглубь сада и даже не помышляя о побеге. – Ты вовсе не интересуешь меня. Я хотел лишь отдать тебе трон и…