– У девушки, скажем так, неприятности. Да какая разница? – Вера занялась мойкой, нарочно гремя посудой, но шум воды не заглушил завывания соседки. – Или ты хочешь спасти и её? Может быть, заодно и всех в этом здании? Расслабься, детка.

– Соседка скоро затихнет, – весело, даже чересчур весело резюмировал Федя, – а я предлагаю обсудить кое-что поважнее. Что мы будем делать с Марией Захаровной?

– С твоей мамой? – гнусаво пропела Вера, дразня его. – А нам обязательно что-то делать с ней? Как по мне, пускай живёт. Должен же кто-то присматривать за стадом.

– Я не об этом. Разумеется, мы не будем… вредить ей. Даже после того, что она сделала.

– Тогда в чём вопрос? – Вера обернулась через плечо и ласково улыбнулась. – Что тебя волнует, родной?

– Я всё вертел в голове… Условно, если мы надёжно обезопасим от обвинения в убийстве Рому, то следствие неминуемо качнётся к ней. А у неё тоже есть демоны. Все до единого демоны Москвы.

– Не уверен в своих силах? – Марфа пересела на диван, но крики по-прежнему донимали её, как заевшая пластинка.

– Уверен. Вместе с Верой… Мы сильнее, конечно, но это постоянный конфликт интересов. Она не отступит. В тюрьму не пойдёт. Нужен кто-то ещё. Другой подозреваемый.

– Так в чём же дело? – Марфа растерялась. Фил столько раз проделывал этот фокус, используя непричастных к преступлениям людей, что она никак не могла взять в толк, в чём заминка.

– Тебе всё равно, кто это будет? – Федя моргнул. – То есть любой подойдёт? Лишь бы не Рома?

– Не любой, – Марфа вдруг поймала себя на том, что краска заливает щёки, как у школьницы, – пускай будет кто-то, кто заслужил.

– А Рома, он что, так уж и не не подходит? – укоризненно переспросил Федя. – Не заслужил премию от благодарного человечества?

– Он мой друг!

– Я понял. Ты назовёшь мне другое имя? Любое. Выбери сама.

– Говоришь так, будто уже обвиняешь меня в чём-то жутком.

– Не обвиняю. Предлагаю назвать имя, вот и всё.

– Ты слишком давишь на девочку, – Вера выключила кран и серьёзно посмотрела на Федю, – а она всего лишь человек. Почти человек. Слишком юная. Привыкла во всём доверяться Филу.

– О, спасибо, – Марфа начала самую малость закипать, или же хмель уже ударил в голову, – теперь ты будешь меня защищать?

– Почему нет? Мы росли вместе, просто я была на побегушках, а ты принцессой. Это не значит, что я не буду тебя защищать.

– Знаете что? Я пойду проветрюсь! – Марфа отбросила декоративную подушку в угол дивана. – Счастливо оставаться!

Федя остановил её уже на коврике у входа, но на этот раз не попытался обнять.

– Куда ты пошла? Ты расстроена. Не стоит убегать в таком состоянии.

– Я не расстроена, ясно? Просто хочу побыть одна.

В подъезде было тихо, даже слишком. Жалостливые вопли из соседней квартиры затихли, но Марфа уверенно нажала кнопку звонка, чтобы доказать себе, что она ушла не из-за вспышки ревности и последующей за ней грубости, о которой уже пожалела.

Дверь открыли быстро – высокая девушка в рубашке с длинными рукавами и в обрезанных шортах посмотрела сквозь неё и пробормотала скорее себе, чем незваной гостье:

– Её дома нет, – и хотела ретироваться, но Марфа вклинилась в закрывающуюся щель.

– Я не к ней пришла.

– А к кому? – девушка с тёмными кругами под опухшими глазами озадаченно поправила рукава.

– К тебе.

– И кто ты такая? – соседка искусственно разгоняла враждебность, но Марфа интуитивно ссутулилась и вжала голову в плечи, и та неожиданно дрогнула, почуяв ещё одну несчастную жертву, возможно, такую же, как и она сама. – Ладно, заходи.

Не оборачиваясь, девушка пошла в глубину квартиры, лавируя между стопками книг и журналов.