Именно такие игры я и намеревался устроить, завалившись в гостиничный номер “Марриотта”.

Мирослав, добрая душа, кинул клич по всем своим телочкам, которые были согласны в любое время дня и ночи примчаться к нему. Но их ждала наша ВИА «Гра» полным составом. Правда Мирославские подружки оказались таким же блядями, как и все остальные. Они позволяли вертеть себя в разные стороны. При этом никто даже не задумывался о том, что в помещении находится и другие люди, которые так же самозабвенно ебались, как и все остальные, благосклонно делясь партнерами.

Давненько у меня не было такого рэйва. Мы с пацанами за двое суток утрахались так, что яйца были опустошены до самого дна. Но даже при всем при этом образ ципы никак не хотел покидать моей головы. Я думал об этой блядской недотроге, когда ебал очередную подругу Мирослава, когда потом засовывал свой член в рот другой. Все время ципа стояла пред глазами. Светлая. Чистая. А я с каждой новою блядью чувствовал себя грязнее и грязнее. Но все равно заканчивал с одной и брал следующую. Какую-то ебал с пацанами на «брудершафт», какую-то мы даже разделили сразу на троих. Но все равно эта ёбаная ципа никуда не делась. Как стояла перед глазами, так и продолжала стоять. Маленькая. Стройная. С косой ее этой толстенной до самой жопы.

Ни у кого из этих шлюх не было таких длинных волос, как у моей принцессы. Блядь! Да! Я уже больше не только ей в лицо, но и в своей голове начал звать ее так. А «ципа» уходила куда-то на задний план.

Принцесса! Смешно. Ничего аристократического в ципе не было. А вот возвышенной казалась она вся. Что-то мне подсказывало, что, если бы ципу позвали ебаться в элитный отель, она бы послала приглашенца в таких витиеватых выражениях, что и Пушкину даже не снилось. А Александр Сергеевич умел виртуозно вертеть великий и могучий, да так, что и у Есенина бы уши в трубочку свернулись. Регина действительно была выше всего этого. Она действительно была другой.

И, спустя двое суток, почти непрекращающейся ебли, я вдруг поймал себя на том, что хочу к ней. Хочу идти с ней за руку по этим уебанским скверам. Хочу целовать ее возле подъезда ее хуевого общежития. Хочу слушать всю ту ублюдскую историческую чушь, что она могла часами вещать, когда смотрел на ее рот и представлял, как буду долбиться в него своим членом.

Она даже на расстоянии могла организовать мне пожар в яйцах. Да такой, что не смогли все эти шлюхи, своим блядским коллективом.

– Все, пацаны, я погнал, – сообщил я парням, выйдя из душа и скинув с себя полотенце, стесняться точно мне здесь было некого.

Мир, сидящий в ближайшем от меня кресле, приоткрыл глаза.

– Так быстро выдохся? – хрипло спросил он. – А я, крошка, еще полон сил, как видишь, – он указал на свой член, что был во рту стоявшей перед ним на коленях голой шлюхи. – Так что как только кончу тебе в горло, сразу же выебу твою узкую дырочку, – шлюха застонала от его слов. – Самую узкую.

Она принялась за дело с еще большим рвением, нежели прежде. А мне стало противно. Ведь я ебал ее в задницу всего какой-то час назад. А эта блядь уже готова подставить свой «черный ход» новому пользователю. Но я сдержался, чтобы не скривиться. Для парней это было делом обыденным, а я, узнав ципу, хотел ее больше всех. Вряд ли у меня, конечно, получится дрочить в кулачок, ожидая благосклонности принцессы, но и прежнего удовольствия от этого блядства я уже точно не получу.

– У меня появились важные дела, – спокойно ответил я, надевая брюки.

– Настолько важные, что ты решил променять на них все это? – спросил, лежа на кровати, Тим.