– Уходи! – на полуслове оборвал Эдвард.

Его лицо внезапно стало действительно ужасным. На секунду он выглядел как… настоящий вампир. И смотрел на Джейка со злобой и неприкрытой ненавистью.

Джейкоб помрачнел, однако с места не двинулся.

– Почему ты ей ничего не сказал?

Они молча стояли, сверля друг друга взглядами. Вокруг Тайлера и Остина собрались и другие зеваки. Я заметила Майка рядом с Беном: Майк положил руку Бену на плечо, будто удерживая на месте.

В полной тишине меня внезапно осенило, и все встало на свои места.

Я поняла то, о чем Эдвард не хотел мне говорить.

То, что Джейк никогда не стал бы от меня скрывать.

То, из-за чего Каллены и волки рыскали по лесу в опасной близости друг от друга.

То, что заставило Эдварда настоять на поездке во Флориду.

То, что Элис увидела на прошлой неделе – и о чем Эдвард мне наврал.

То, чего я и сама ожидала.

Я слышала свое собственное учащенное дыхание, но ничего не могла поделать. Здание школы прыгало перед глазами, словно во время землетрясения, однако я знала, что на самом деле трясет меня.

– Она вернулась за мной…

Виктория не отступится, так и будет наносить ложный удар и убегать – раз за разом, пока не найдет прореху в обороне.

Может, мне повезет, и Вольтури доберутся до меня еще раньше: по крайней мере, в их руках я умру быстро.

Эдвард прижал меня к себе, развернувшись и по-прежнему прикрывая от Джейка, и погладил по лицу.

– Все хорошо, – прошептал он. – Все в порядке. Я никому не позволю и пальцем тебя тронуть.

Потом злобно покосился на Джейкоба.

– Ну что, шавка, теперь ты получил ответ на свой вопрос?

– А тебе не кажется, что Белла имеет право знать? – с вызовом спросил Джейкоб. – Ведь это ее жизнь в опасности.

Эдвард говорил так тихо, что даже Тайлер, который постепенно, дюйм за дюймом, подходил ближе, не мог ничего услышать.

– Зачем пугать, если никакая опасность ей не грозила?

– Лучше быть испуганной, чем обманутой.

Я постаралась взять себя в руки, но перед глазами все расплывалось от слез. Из головы не выходило лицо Виктории: оскаленные зубы и красные глаза, горящие огнем мести. Она считает Эдварда виновным в смерти своего возлюбленного Джеймса и готова на все, чтобы поквитаться.

Эдвард кончиками пальцев вытер слезы на моих щеках.

– Неужели ты действительно считаешь, будто причинить боль лучше, чем защитить? – пробормотал он.

– Белла сильнее, чем ты думаешь, – заявил Джейк. – Она и в худших переделках бывала.

Выражение его лица вдруг изменилось: он посмотрел на Эдварда странным взглядом – прищурившись, словно решал в уме трудную задачку по математике.

Эдвард вздрогнул, лицо исказилось от боли. На одно ужасное мгновение мне вспомнился день в Италии, в жутком дворце Вольтури, где Джейн истязала Эдварда, мысленно рисуя перед ним кошмарные картины…

Это воспоминание вдруг прекратило начинающуюся истерику и позволило взглянуть на вещи трезво. Пусть лучше Виктория меня тысячу раз убьет, чем Эдвард будет так мучиться.

– Ну и рожу ты скорчил! – засмеялся Джейк.

Эдвард поморщился, но все же сумел придать лицу бесстрастное выражение, хотя в глазах все равно стояла боль.

Я перевела взгляд с Эдварда на ухмыляющегося Джейка.

– Что ты с ним сделал? – недовольно спросила я.

– Все в порядке, Белла, – тихо ответил Эдвард. – Просто у Джейкоба хорошая память.

Джейк усмехнулся, и Эдварда снова перекосило.

– Хватит! Что бы ты ни делал, сейчас же перестань!

– Как скажешь, – пожал плечами Джейк. – Он сам виноват, если ему не нравятся мои воспоминания.

Я недовольно уставилась на него, но Джейк проказливо улыбнулся в ответ: словно мальчишка, пойманный за чем-то недозволенным и знающий, что ему это сойдет с рук.