Но я уже не слушала, двигаясь в сторону выключателя света. Мгновение, и палата погрузилась практически в кромешную темноту, разбавленную мигающими огоньками от медицинских приборов и светом фонарей, льющимся из-за окна.

– Ты всегда была своевольной, – вздохнула мама, слегка усмехнувшись. Ей явно было тяжело изображать из себя здорового человека, поэтому я всего лишь хотела упростить ей жизнь и освободить от притворства.

И да, упрямство у меня в крови. Мама говорила, что этим своим качеством я пошла в бабушку со стороны отца. Та была той ещё оторвой в свои года, сменила трёх мужей, каждого из которых очень любила, и остановилась на дедушке. А об ее упрямстве в нашей семье слагали целые легенды…

– Мам, мы скучаем по тебе, – я вернулась обратно к койке и села на краешек, обхватив мамину ладонь.

– Когда успели только? Вы же каждый день у меня бываете, – попыталась пошутить родительница.

– Дома тебя не хватает, – вполне искренне созналась я. Ну, не готова была к такому резкому вхождению во взрослую жизнь. Сердце было не на месте.

– Ну-ка, – мама внезапно привстала с постели и приблизилась ко мне. В темноте был видеть лишь слабый силуэт, но почувствовала запах ее любимых духов, что каждый год дарил ей отец. Даже здесь, в больнице, она не забывала ими пользоваться… – В твоем голосе и глазах как будто поселилась печаль, – внезапно выдала мама, как-то рассмотрев меня. – Солнышко, что-то случилось?

– Нет… – собиралась уверить ее, что все в порядке, однако, услышав горестный вздох, передумала. – Не совсем. Помнишь, Влада, моего бывшего парня?

– Тот, который бросил тебя по телефону? – в голосе мамы послышалось неодобрение.

Ещё бы!

– Да, – стараясь быть спокойной, проговорила. – Сегодня ребята решили собраться. Одногруппники. И Аня сказала, что он тоже там будет. И да, я, конечно же, отказалась от предложения присоединиться. Просто…

– Ты все ещё любишь его? – договорила за меня она, будто бы умела читать мысли.

– И да и нет, – туманно отозвалась. – Знаешь, как будто ты объелся своих любимых конфет и вдруг понял, что они тебе осточертели. Но отказаться от них не можешь, ведь они твои любимые — другие тебе просто не нравятся.

Мне было все еще больно из-за поступка Влада. И сложно смириться с тем, что наша история закончилась на подобной ноте.

– Возможно, стоит просто подождать, пока появятся новые конфеты, – вдруг предложила мама, нежно погладив меня по щеке.

– Да я как бы никуда и не тороплюсь, – растерянно сказала в ответ, пожав плечами.

– А знаешь, – вновь заговорила она. – Иногда так бывает, что у человека со временем, пока он взрослеет, меняются предпочтения. Может, ты просто ещё не поняла, какую конфету тебе стоит попробовать ещё раз, чтобы выяснить это?

– Мам, ты как всегда говоришь ребусами, – взмолилась, так и не поняв, о чем говорила она.

– Ты первая начала, – тут же перевела стрелки на меня мама.

Мы тут же засмеялись, отпуская всю накопившуюся боль и тревогу. Как же всё-таки с ней было хорошо и спокойно. Мы всегда были в близких, доверительных отношений. И мне так не хватало порой ее забавных советов и поддержки…

– А к ребятам сходи, – начала наставлять меня мама. – А то совсем от коллектива отобьешься. Учёба учёбой, но с возрастом потом будет сложнее завести новых друзей.

– У меня смена сегодня, в баре, ты же знаешь, – попыталась аргументировать своё нежелание идти на вечеринку хоть одной стоящей причиной.

– Знать — не значит одобрять, – усмехнулась она, напуская строгости. – Власова Ульяна Дмитриевна, хоть раз в жизни подумайте о себе, а не о других людях! И сделайте что-то исключительно ради себя!